Dj K Loveski: Не хочу терять романтики

- Что с твоей постоянной профессией?
- Стоматолога? Я продолжаю работать - с тех пор как закончил медицинский. Занимаюсь этим все так же в будни. А изменения происходят параллельно.

- Есть ли у тебя сейчас постоянные вечеринки?
- Постоянные отметить трудно, потому многие из них были связаны с существованием определенных клубов. Единственная постоянная вечеринка – это Funk/e/sex, ее мы начали в 2001 году с Толей Пушкиным в "Маме", далее был "Паръ", ныне она проходит в Red club. Еще одна вечеринка, плавающая по клубам – Loveschool Happy Night. Если на Funk/e/sex звучит андерграунд – progressive house, deep house, и то, что актуально – раньше это был tribal, теперь electro house, tech house, то на Loveschool Happy Night - позитивный, коммерческий house с большим количеством вокала.

- За 15 лет диджейства ты занимался организацией вечеринок?
- Меня это, честно говоря, никогда сильно не привлекало. Я пришел в этот бизнес с музыкальной стороны, меня интересовал процесс творчества. То есть не являлось задачей зарабатывание денег или позиционирование себя как модного персонажа. В первую очередь это была одержимость музыкой. А у промоутерства миссия другая… Человеческие качества людей, занимающихся этим мне не близки. В свое время я принимал участие в организации отдельных вечеринок в "Маме", в "Паре". Но если ты диджей и промоутер одновременно, ты теряешь свободу творческого полета, поскольку во время сета думаешь: "А что на входе творится, что в баре?". Прикидываешь количество проданных билетов. Не думаю, что это хорошо сказывается на музыке. Если смотреть на запад, то там промоутеры - это только промоутеры, такие мужички, которые тянутся к бизнесу. Возможно, у нас идет перекос в сторону совмещения потому, что у диджеев не настолько плотный график. Остается куча свободного времени на собственные вечеринки. К тому же существует еще одна скрытая причина – промоутерством ты добавляешь себе выступления, которые сам организуешь.

- Что думаешь насчет кризиса клубного Питера?
- Одна из причин – среди организаторов недостаточно понимающих людей, которые действительно относились бы к клубной истории. Есть те, кто пришел со стороны, с мыслями о наживе, позиционировании себя в тусовке, попадании в гламурную хронику. Ниточка, связывающая людей, теряется в нагромождении репортажей, пересудов, разговоров. Если мы видим рекламу о том, что группа "На-на" выступает с диджейским сетом - это ведь и есть яркое подтверждение того, что давно перейдена та линия, за которой заканчивается house-музыка и начинается дискотека, заполненная ремиксами на Леонтьева. Если бы кто-то мог представить себе такое в начале 90-х на Фонтанке – они бы просто не поверили!

Получилось так, что кое-кто из клубных старожил просто сошел с дистанции, например Олег Назаров, Андрей и Алексей Хаасы, которые занимались первым "Тоннелем", "Мамой". Ребята из «Контрфорс» сейчас занимаются крупными мероприятиями, которые проводятся раз в три месяца и влиять на погоду не могут. Другие же "взрослые" – не "первоносители" идеи, они переварили и выдали свой вариант ночной жизни.

- Что ты думаешь про R’n’B?
- Я услышал в Новосибирске замечательную фразу. Мы сидели в ресторане, и кто-то из местных диджеев сказал: "R’n’B – это проклятье". Трудно было представить, что оно станет популярно. Насколько сильно оказалось влияние этой моды в России! Это же 100-процентно черная музыка! Видимо, повлияло поверхностное восприятие той информации, которая исходит из масс-медиа. Смотрите, как давно по MTV идет эта тема. Ведь там не Принса показывают или классику вроде Джеймса Брауна, Куинси Джонса. Думаю, молодежи просто нравится атрибутика. Не уверен, что все прямо-таки увлечены этой музыкой. Когда идет конвейерная продукция, многие треки просто копируют друг друга. В хип-хопе музыкальная начинка находится в стороне от текстовой и имиджевой. Все играют в одну игру. Кто попался – тот и скачет под R’n’B.

- А ты играл когда-нибудь в барах?
- Это все давние истории, когда, к примеру, открывалась "Публика" и туда звали диджеев… Я не получаю большого удовольствия в барах, поскольку у нас не настолько развита музыкальная культура, чтобы кто-то обращал внимание на то, как ты выстраиваешь концепт. Ты расплескиваешь алмазы своей коллекции, а в это время кто-то в рыбе ковыряется. Одно другому не соответствует. Возможно, есть места, куда люди ходят за музыкой. Но в большинстве случаев музыка идет как довесок. Мне интереснее работать с танцполом. Нужна отдача. Вот в Берлине я играл в баре Delicious Doughnuts, где проводили свои первые вечеринки Jazzanova. Туда приходит определенная тусовка. Дверь закрывают и смотрят изнутри в глазок, кто пришел. И стоят вертушки. Мы играли то, что хотели. Люди подходили, общались. Бармен угощал за свой счет. Танцевали всего пару раз, но драйв был. Видимо, потому что это было закрытое пространство, и никто не ел.

- Если уж мы упомянули Funk/e/sex, то что для тебя значит фанк?
- Будучи с Толей энциклопедистами музыки, с солидными коллекциями, много чего в жизни переслушавшими, мы не испытываем никаких заблуждений на счет того, что вся house-музыка, кроме откровенно электронных течений, которые идут от Kraftwerk, движется от фанка. В основе нашего восприятия хауса – фанковое звучание.

- При этом тебя нельзя назваться любителей брейков и прочего.
- Я играл ломаные ритмы очень давно, в 92-м году, это был популярный тогда happy hardcore. Он был медленнее драм-н-бэйса и без прямой бочки. Музыка тех рейвов, когда они были разрешены. Музыка свободы. Я, на самом деле, краем уха прослеживаю все, что происходит в основных направлениях. И мне кажется, что у ломаной музыки сейчас не лучшие времена. Дабстеп для меня как-то по-детски звучит. Не могу я расслабиться под такую музыку. Брейкз пережил свой пик полтора года назад.

- А у кого сейчас лучшие времена?
- Вся эта клубная история сковырнула огромный пласт музыки. Фанк, соул, латин – диски лежали на полках, про них знали только знатоки. А потом появились афтер-пати и лаундж. Современный джаз, даунтемпо, босанова, трип-хоп – теперь все это переиздается. Вся классика черной музыки. Очень много интересных музыкантов работает на стыке этих направлений. C house-музыкой все в порядке. Вообще, у хауса был провал с 96-го по 98-й год. Как раз тогда появился спид-гараж. Было безвременье. Потом все наладилось.

- А в клубах тебе указывают, что играть?
- Существуют форматы. Однако большинство промоутеров даже не различают стилей. Им главное, чтобы было весело, не жестко и так далее. Или, чтобы плясали, но и не забывали в бар бегать.

- А на радио?
- Радио радует меня возможностью самовыражения. У меня двухчасовая программа: час посвящен Funk/e/se, второй – обзор музыки в стиле фанк, dub, хип-хоп, drum’n’bass, модерн джаз, архивные треки. Я подбираю на свой вкус, в течение недели перелопачиваю огромное количество материала и многое открываю для себя. У "Рекорда" пока не такая большая сетка вещания, как у "Динамита", но в плане авторских программ они лучше. Однако западное расположение города не способствует его популяризации. Авторские программы выходят после 10 вечера, прибавь сюда разницу во времени: Самара - плюс два часа, Новосибирск - плюс три. А я начинаю в полночь на вторник! Тех, кто слушает меня в три часа ночи, надо на руках носить.

- У тебя не происходит временные смещения в голове из-за плотного графика?
- Я привык. Адаптировался. Приучил себя отдыхать и засыпать в любое время. Стараюсь не перегружать организм. Не задерживаюсь в клубах ни до, ни после выступления, ведь у меня нет даже дня на то, чтобы отлежаться.

- Когда перестал ходить в клубы?
- Спустя год после начала диджейства. Но бывают мероприятия с интересными для меня музыкантами, которые часто совпадают по времени с моими сетами. Но стараюсь ходить. Три года назад DJ Sasha приезжал, нельзя было не пойти. Запомнились Deep Dish, Sven Vath. Но ходить, слушать, смотреть хочется на что-то более специальное – скажем, на Dead Can Danc, Брайан Ино. А танцевальную музыку можно и дома и в клубе послушать.

- Как насчет коллабораций и сочинительства?
- Самые первые вечеринки с моим участием проводились совместно с группами танцевального рока "Препинаки" и "2ва самолета". Мы пытались совмещать пластинки с живыми инструментами. Но все это не очень перспективно. Любой house-трек уже самодостаточен. А потому обычно это превращалось в какофонию. Слишком насыщенно получается. Думаю, если соединить минималистичное звучание c перкуссионистом – это было бы неплохо.

Что касается авторских композиций, у меня вышла пластинка в Англии. Есть еще три записанных трека и один ремикс на эту пластинку. Пока я могу работать только в паре, поскольку из-за нехватки времени не владею всеми необходимыми техническими навыками. Поэтому я завишу от партнера, с которым можно закрыться в студии.

- Ты серьезно относишься к своим изданиям?
- Миксы для меня многое значат. Я могу с их помощью зафиксировать текущее настроение. Ведь у каждого диджея есть набор треков на два-три месяца, отражающих его состояние, мировоззрение. С помощью этих миксов – если, конечно, не заниматься выпуском хит-парадов – я передаю свое состояние. Стараюсь по мере возможности выпускать компиляции, которые не совсем относятся к коммерческим. К примеру, серия "Приключения в открытом космосе" – музыка с космическим звучанием. Там были треки, изданные еще в 92-м году. "Флора и фауна" с дип-хаусом - вообще сборник для дома.

Свожу я их вживую. Final Scratch и прочее – мне эти нововведения не по душе. С точки зрения удобства – пользоваться файлом как пластинкой - это хорошо. Но я, будучи человеком впечатлительным, не хочу терять романтики диджейского микса. У каждой пластинки есть свой характер, толщина, цвет конверта. Ты перебираешь их, и тебе творится намного живее. А если ты открываешь папку и смотришь название файлов, кажется, это всего лишь попытка приближения к тому моменту, когда ты подойдешь к окошечку кассы за гонораром, но не для самовыражения. И не для поддержки музыкантов. Покупаешь пластинку – значит, до них что-то доходит. А играя рипы с общеизвестных сайтов, сами диджеи должны понимать, что пилят сук, на котором сидят.