Тоталитарный фильм как глоток свежей воды

Слышал еще в школе, что под большим давлением можно искусственно получить алмаз. Так и кино, я гляжу, под идеологическим прессом почему–то нет–нет и выходило блистательное. Современные же творцы, вместо того чтобы свободой окрыляться, немедленно интеллектуально и духовно расслабляются, чахнут, а вдохновение черпают из самых поганых источников, подрывая тем самым самый авторитет «свободы» (фильм «Юленька» тоже не советую смотреть).

Наизусть знакомое кино «Дело Румянцева» глянул по телику, как свежей воды напился. А ведь насквозь пропитан тогдашними постановлениями партии. И «роль коллектива» там на первом месте, и в органах подлец потеснен благородным и зверски обаятельным сотрудником, причем старшим по званию. Хотя лютый общественный ужас перед органами все же показан исподволь, под прикрытием комплиментов. И сироты
пристроены в наилучшие места, и герой главный награжден в финале любовью лучшей девушки.

За всем этим очевидна премудрость партийных решений. Полный отрыв от реальности, за что в те времена и почитался фильм у развитых людей за слащавый и пошлый. У всех отрицательных героев и рожи кривы, а положительные хороши, будто чистые ангелы. Но как все здорово и гармонично сделано! Каков персонаж–подлец в исполнении молодого Леонова! Смог же артист «подло» чистить щеткой костюм и «подло» топотать сандалиями на допросе. Каковы все сцены, связанные с усыновлением мальчика! Сколько раз посмотришь, столько раз сердце сожмется и захочется всех сирот усыновить.

Про любовь и говорить нечего. Девушка засыпает на плече героя, и сто лет в обед не нужно никакой эротики. А ведь это авторский упрек власти и пример всему обществу, как должно быть и к чему стремиться следует. И многое в «тоталитарном» кино построено было на этой вполне прицельной укоризне и, конечно, таланте авторов. Так что ж, вместе с деньгами на кино просить у властей новый «пресс», чтобы опомниться? Володя Шинкарев заявил, что полностью солидарен с моими суждениями, но предупредил, по дружбе,
что и фашистом могут обозвать. Что ж, брань на вороту не виснет, и вещи не совместны — фашист и «ротозей».