Борис Стругацкий ответил читателям dp.ru

dp.ru: Что будет причиной будущих конфликтов? Что будет причиной будущих союзов? Когда настанет это будущее?

Борис Стругацкий: Я не знаю ответов на эти вопросы. Причин будущих конфликтов и союзов будет великое множество, их будет больше, чем самих конфликтов и союзов. Будущее наше сложнее, чем любое наше о нем представление, и гадать о нем – занятие совершенно пустое, хотя и дьявольски увлекательное.

dp.ru: Почему Вы в своем творчестве обошли Библию?

Борис Стругацкий: Это не так. По крайней мере один наш роман ("Отягощенные злом") в значительной степени опирается на Библию (а точнее – на Евангелие). Я всю жизнь был и остаюсь неверующим, но Евангелие всегда казалось мне произведением замечательным, а история Христа – бытием замечательногоБорис Стругацкий ответил читателям dp.ru человека.

dp.ru: Как Вы выходите из депрессий? Откуда черпаете силы?

Борис Стругацкий: Дружба, любовь и работа, - вот Три Кита, на которых всю жизнь строится всякий мой оптимизм. "Трижды краеугольный камень", "три источника", "три составных части", если угодно.

dp.ru: Когда начнутся "посадки" коррупционеров?

Борис Стругацкий: Надеюсь, никогда. У нас ведь как: стоит только начать (например, с коррупционеров), ахнуть не успели, - уже и соседа вашего поволокли на цугундер, а там уж – что такое!? - и за нас с вами взялись. И пошла писать губерния, план по валу, вал по плану - знаем, проходили… Бродский точно сказал: "…ворюга мне милей, чем кровопийца". Пусть уж лучше бюрократия наша ворует, чем палачествует.

dp.ru: Ваше отношение к Охта-центру: это облик будущего города или искажение исторического облика?

Борис Стругацкий: Это безусловно и то, и другое. Облик будущего это всегда – искажение прошлого. Иначе не бывает. Это ни в коем случае не означает, что я отношусь к сторонникам и поклонникам Охта-центра, - я просто признаю его неизбежность.

dp.ru: Куда по-вашему дальше будет развиваться мировая фантастика? Пройденные этапы - вроде сайнс-фикшн, стимпанк, фэнтези, а что актуально сейчас?

Борис Стругацкий: Мировая фантастика, как и вся литература вообще, будет развиваться в направлении дальнейшей коммерциализации. Подозреваю, что будущее вообще не за книгой, будущее – за цветными, звучащими и движущимися картинками. Это будет даже не кино, а какая-то разновидность комиксов. Вырастает поколение, которое ни в какую не желает сочетать развлечение с умственным трудом. У них лозунг: пусть будет весело и ни о чем не надо думать. Печальный пророк Брэдбери предрекал костры из книг, а человечество просто перестало читать.

dp.ru: Социальная фантастика - книги о людях - неужели больше не востребованы? Почему молодые авторы перестали писать об этом? Сплошь боевики, космооперы и фэнтези.

Борис Стругацкий: Но это, слава богу, не так! Ежегодно выходят десятки серьезных, социально нацеленных, художественно полноценных произведений о судьбах людей и человечества. Просто поток коммерческой литературы преобладает и захлестывает. Массовый читатель хочет развлекаться, хочет, чтобы ему было весело и ни о чем не надо было думать. А фантастика – это ведь литература массовая.

dp.ru: Поступали ли к Вам предложения экранизировать Вашу книгу "Полдень XXI век"? И поступали ли к Вам предложения экранизировать Ваши книги от зарубежных режиссеров?

Борис Стругацкий: Поступали. Американцы купили право экранизации "Пикника" еще в 90-м году, к "Полудню" примеривается несколько наших режиссеров, но "воз и ныне там". Производство кино управляется своими законами, которых я не знаю, да и не понимаю, пожалуй.

dp.ru: Идут жаркие споры о том, какую именно реальную страну нашего мира Вы взяли за прототип Страны Отцов на Саракше (каждый из оппонентов видит то, что хочет видеть). А Вы сами, какую страну изобразили в "Обитаемом острове"?

Борис Стругацкий: Мы изобразили страну, перенесшую ядерную войну, погруженную в глубочайший всесторонний кризис и ставшую жертвой специфической диктатуры. Никакую страну конкретно мы при этом в виду не имели, но поскольку единственная страна, со всеми проспектами и закоулками которой, - со всеми обычаями, нюансами, тараканами и прибамбасами – мы были хорошо знакомы, это наша многострадальная Страна Советов, у нас и получилась на Саракше именно она, хотя мы вовсе не стремились добиваться такого сходства. "Если пишешь, пиши либо о том, что знаешь хорошо, либо о том, чего никто не знает". И получается то, что знаешь хорошо.

dp.ru: Верите ли Вы, что будущее, которое Вы описали в своих книгах, особенно в мире полудня, сможет через некоторое время стать объективной реальностью. И если да, то какой переходный мост Вы видите между сегодняшним и прекрасным далеким будущим?

Борис Стругацкий: Мир Полудня способен "стать объективной реальностью" только при выполнении одного условия (недостаточного, но совершенно необходимого): должна быть создана, разработана и широко внедрена Высокая система воспитания, позволяющая превратить (практически любого) человеческого детеныша в цельную творческую личность, - личность, для которой главным наслаждением и смыслом жизни которой сделается успешный творческий труд. К сожалению, сегодня не видно никаких даже подходов к решению этой задачи. Высокая система воспитания есть сегодня такая же утопия, как и сам Мир Полудня. Никто не знает, как ее построить и реализовать. Дело обстоит даже хуже: она сегодня никому не нужна. Нет в мире таких социальных слоев, экономических или политических групп, идеологических течений, которые были бы заинтересованы в появлении Человека Воспитанного. Абсолютно всех вполне удовлетворяет нынешний Человек Умелый, и поэтому надеяться на существенные изменения нашего мира не приходится. Ситуация в этом смысле стабильна и может меняться разве что к худшему.

dp.ru: Есть ли в России национальное единство? Имеется в виду не какая-то одна национальность, а единство всех граждан страны. Включая единство членов властных структур (они ведь тоже граждане) и рядовых членов общества.

Борис Стругацкий: Национальное единство такой огромной станы, как наша, практически невозможно. Нужны совершенно особенные, экстремальные обстоятельства, чтобы оно возникло и реально проявилось: какая-нибудь, не дай бог, огромная социальная катастрофа, вроде тотальной войны на уничтожение. Хорошо нам знакомое национальное единство эпохи зрелого социализма было, конечно, информационным фантомом, оно существовало разве что в покорных СМИ да на пресловутых собраниях, где "все вместе были ЗА, а каждый в отдельности – ПРОТИВ". Тем более невероятным представляется "единство членов властных структур и рядовых членов общества". У нас ведь (да не только у нас) "все равны, но некоторые равнее прочих", - ситуация, сложившаяся не вчера и отнюдь не склонная к прекращению своему. Это – надолго. Человек превращается в начальника и как бы становится совсем другим существом, - с другими целями, с другими ценностями, с другой моралью… Какое уж тут единство.

dp.ru: Что ждет Россию, как большое государство, если такого единства не удастся достичь?

Борис Стругацкий: Нас ждет безусловно либо новая эпидемия "фантомного" единства, сформированного СМИ и сцементированного очередными "доблестными органами", либо более или менее "свободное плавание" в океане демократии и постиндустриального общества. Пресловутый "мир свободного предпринимательства", где торжествует принцип "от каждого по способностям, а каждому – пропорционально его доходам". Между прочим, как показывает мировой опыт, принцип, тоже недурно способный формировать национальное единство.

dp.ru: Укрепляют ли национальное единство амбициозные проекты типа строительства башни Охта-Центра и прочих "поворотов рек вспять"?

Борис Стругацкий: По-моему, нет. По-моему, никакого отношения к национальному единству проекты такого рода не имеют. В лучше случае, они дают лишь материал для пустых, но яростных дискуссий, а в худшем – ведут к неумеренным растратам государственных средств.

dp.ru: В своих произведениях Вы регулярно ставите вопрос "кто мы" и "куда мы идем". Думаю, что у Вас есть свой ответ на следующий вопрос: как скоро могут возникнуть сообщества "новых" людей, ценности которых будут принципиально отличаться от нынешних за счет изменений на генном уровне? Как это может отразиться на развитии человечества?

Борис Стругацкий: В изменения "на генном уровне" я не очень-то верю. Более того, я их побаиваюсь, ибо человек с измененным геномом это уже, собственно, и не человек вовсе, это уже следующий этап эволюции, а эволюция, как известно, "не бывает справедливой". Поэтому я предпочел бы увидеть в обозримом будущем не Человека Нового, а Человека Воспитанного (тем более, что таких вокруг, слава богу, уже сейчас вполне достаточно).

dp.ru: Как Вы думаете, какое из Ваших произведений, останется наиболее актуальным и интересным для людей далекого будущего - скажем, через несколько столетий?

Борис Стругацкий: Никакое. Книги столько не живут.

dp.ru: Как, по Вашему мнению, отразится на развитии сюжетов и жанров фантастики нынешний экономический кризис? С какой задержкой в фантастике отражаются события сегодняшнего дня?

Борис Стругацкий: "Экономический кризис" слишком мелкая "единица сюжетообразования", чтобы какая-то действительно новая тема в фантастике по этому поводу возникла. Кроме того, никто, по-моему, кроме сугубых экономистов, не понимает толком, что это такое – нынешний кризис. Оставшиеся без работы, да, понимают, но они, как правило, фантастики не пишут.

dp.ru: Как Вы считаете, какой должна быть настоящая фантастика, какие культурный и социальные ценности должна она в себе содержать?

Борис Стругацкий: Настоящая фантастика ничем по существу не отличается от настоящей Большой литературы. Это всегда рассказ о человеке и его судьбе. Только события разворачиваются в мире, хотя и вполне реальном, но "отягощенном" Чудом.

dp.ru: Считаете ли Вы себя своеобразным пророком и видите ли Вы в ближайшем будущем воплощение своих идей?

Борис Стругацкий: Фантасты плохие пророки. Все, что удается им "напророчить", либо ошибочно, либо банально. Так что никакого "воплощения своих идей" я, разумеется, в будущем не вижу. Особенно – в ближайшем. Знаю только твердо, что через 10 лет все будет примерно так же, как и сегодня (может быть, чуть похуже), а через сто – мы мир не узнаем и будем в нем так же беспомощны и нелепы, как Тарзан в Нью-Йорке. Мы даже не способны будем понять, хуже он стал или лучше.

dp.ru: Вы верите, что в России когда-нибудь у большинства будет достойный (европейский) уровень жизни?

Борис Стругацкий: Конечно. Если не помешают какие-то совершенно катастрофические (по сути – фантастические) обстоятельства, вроде тотальной ядерной войны или падения гигантского метеорита.

dp.ru: Как Вы относитесь к Путину и Медведеву? И к тандему Путин-Медведев? Это связка необходимый элемент современного российского общества?

Борис Стругацкий: Вообще-то российской истории "тандемы" противопоказаны. Они нарушают политическую стабильность. Остается только надеяться, что ситуация разрядится "мирным путем", и все вернется на круги своя: "один Бог, один Путь, один Царь…" Не уверен, что это хорошо для нашей страны: единовластие это прямая дорога в застой, к состоянию "Верхней Вольты с университетом и ядерными боеголовками". Но, боюсь, это – "глас народа". Мы слишком любим стабильность. Мы готовы предпочесть стабильность процветанию, и поэтому постоянно скатываемся в застой.

dp.ru: Верите ли Вы, что один человек в состоянии повернуть ход истории, повлиять на мир, изменить его к лучшему, или же это всего лишь удачная идея, тема для книги?

Борис Стругацкий: Тут я с давних пор поклонник и последователь Льва Николаевича Толстого. "История есть равнодействующая миллионов воль". И отдельная личность – даже самая великая и пассионарная – способна повлиять на ход истории только, если ей удалось "оседлать" эту Равнодействующую. В истории удается только то, чего хотят миллионы. Именно поэтому никакой результат исторических перипетий не способен удовлетворить всех, и ситуация, когда "никто не уйдет обиженный", исключена в принципе.