Аркадий Теплицкий: "есть ощущение, что впереди достаточно длинный период стагнации"

"ДП": Олег Тиньков любит вспоминать историю про то, как идея производить пельмени пришла к нему в бане. А вы при каких обстоятельствах решили заняться бизнесом?

Аркадий Теплицкий: В этом с господином Тиньковым мы похожи, потому что идея, с которой, собственно, и начался для меня большой бизнес, тоже родилась в бане. Но поначалу, еще в институте, я работал в кооперативе по производству парафиновых свечек.

Мне был 21 год. В мои обязанности входило формирование рабочих бригад, набирал я их из институтских товарищей. Работали в жутких условиях: арендовали подвалы, часто затопленные, и по ночам постигали азы бизнеса — лили свечки, паковали их. Продавали в Москве, Твери, Нижнем Новгороде, Ленинграде… Конечно, работа была сезонная — в основном 2–3 предновогАркадий Теплицкий: "есть ощущение, что впереди достаточно длинный период стагнации"одних месяца.

А мой первый бизнес, наверное, как и у большинства предпринимателей моего поколения, был связаАркадий Теплицкийн с торговлей. Сначала торговали сигаретами, а потом начали возить мясо из Эстонии. На дворе стоял 1991 год. В Ленинграде, если помните, в то время было голодно. Бизнес закончился, когда Эстония стала самостоятельным государством.

И вот как–то раз мы решили собраться со старыми товарищами–однокурсниками, с которыми давно не виделись. Мне, надо признать, в жизни очень повезло: с людьми, которые являются моими партнерами на сегодняшний день, я познакомился еще в институте.

Так вот, собраться мы решили в бане. И один из моих товарищей рассказал, что в Москве видел торговые ярмарки. Мы стали думать–обсуждать и решили организовать такую же ярмарку в Ленинграде. Так появилась ярмарка в СКК, и этот бизнес по тем временам был уже достаточно крупный. Со временем ярмарки стали еще больше. Они и послужили основой для нашего нынешнего бизнеса — строительства и эксплуатации торговых комплексов.

"ДП": А ресторанный бизнес как появился в вашей жизни?

Аркадий Теплицкий: Знаете, я всегда злюсь, когда про меня пишут: "Известный ресторатор Аркадий Теплицкий". Потому что неправильно меня так называть. К счастью или к сожалению, я не ресторатор. Господин Новиков — ресторатор, господин Лапин — ресторатор, а я — нет. Да, у меня есть несколько ресторанов (пять. — Ред.). Я открываю их иногда один, иногда с товарищами, потому что люблю кормить людей.

Больше всего ресторатор я у себя на даче, когда ко мне приезжают гости и я их всех кормлю, жарю мясо. Когда вижу хорошее место и не знаю, что с ним делать, я пробую открыть там ресторан. Иногда получается удачно, иногда не очень. Рестораны — это не моя профессиональная стезя. Это для удовольствия. И потом, в ресторане мне больше всего нравится процесс его строительства и созидания. Я люблю интерьеры, приятную атмосферу. Законов и правил построения ресторанного бизнеса не знаю и поэтому ресторатором себя не считаю. Вот вилочки–ложечки сам подбираю, это да. Все–таки основной мой бизнес — девелопмент.

Мы с моими товарищами по бизнесу говорим так: у нас есть семья, но никому не запрещается иметь любовницу. Наша семья — это "Адамант", в котором мы все вместе, но при этом у каждого есть еще отдельные проекты. У меня в том числе рестораны.

"ДП": А кем по профессии себя считаете?

Аркадий Теплицкий: Переводчиком. Сейчас попытаюсь объяснить, что я имею в виду. Представьте себе, что я делаю какой–то проект: торговый комплекс, ресторан — неважно. И вот на совещании собрались мои подрядчики: дизайнер, инженер–строитель, будущий директор, пожарник, специалист по компьютерным системам.

Они слушают, но не слышат друг друга. Каждый из них понимает свой узкий сегмент работы, он в нем суперпрофессионал. Но специалист по системам вентиляции никогда не поймет дизайнера, а дизайнер — пожарника. И поэтому моя задача быть для каждого из них переводчиком.

Когда я веду проекты, я единственный, кто на момент, когда нет ничего кроме чертежей, представляю, каким все должно быть. Я — переводчик, смотрящий за поляной. Вот это моя специальность.

Как–то я спросил моего хорошего друга — владельца крупной в России сети продуктовых супермаркетов: "Ну, скажи, старик, вот как это все у тебя работает?" Он на меня посмотрел удивленно и спросил в ответ: "Ты что, действительно думаешь, что я что–то понимаю в супермаркетах?! Я просто умею нанимать правильных людей". Искусство бизнесмена на сегодняшний день — в его харизме, умении видеть и понимать суть предмета, а не нюансы и детали, в умении слушать и находить общий язык…

"ДП": Вы умеете находить общий язык с очень разными партнерами — с Игорем Лейтисом, Михаилом Мирилашвили и т. д. Как удается?

Аркадий Теплицкий: Меня и моих партнеров, как мне кажется, объединяет одно общее — еврейская душа. Независимо от национальности. Мы все разные. И конфликтов у нас немало случалось. Но как бы ни ссорились, насколько бы по–разному ни смотрели на одни и те же вещи, мы вместе растем и становимся мудрее.

Еврейская душа ведь подразумевает под собой в том числе определенные нравственно–моральные качества, воспитанные родителями, традициями. Мы все росли в определенной нравственно–моральной атмосфере. Наши родители ничего не знали про бизнес, но они научили нас дружить; знали и научили нас тому, что можно делать, а что — нельзя. Я могу своего товарища послать, но не могу его обмануть или причинить ему вред.

Один мой партнер сказал замечательную фразу: "Сколько бы мы ни ссорились и сколько бы мы друг на друга ни обижались, мы успешны и столько лет вместе, потому что всегда сплачиваемся при внешней опасности". Да, мы одна из немногих команд, которая в полном составе с самого основания дошла до сегодняшнего дня. А этому сегодняшнему дню ни много ни мало 16 лет. Мы прежде всего друзья. Мы помогали друг другу забирать детей из роддомов, вместе праздновали дни рождения, вместе радовались свадьбам, вместе переживали разводы… Вот это очень важно.

"ДП": У вас был еще один проект — Skyspell, который позволял послать sms Богу. Распечатанная эсэмэска вкладывалась между камнями Стены Плача в Иерусалиме. Он функционирует?

Аркадий Теплицкий: Нет–нет. Он никогда и не рассматривался как бизнес. Для меня это скорее была игра. Было интересно, смогу ли я договориться с Израилем на уровне религиозной общины, как в России воспримут…

Всем известно, что такое Стена Плача: к ней приходят люди самых разных вероисповеданий и оставляют между камнями записки с пожеланиями к Богу. Я смог договориться с еврейской религиозной организацией: мне разрешили напротив Стены Плача в хасидской столовой, в которой бесплатно питались паломники, организовать небольшой офис. За это право я должен был содержать столовую. Люди из разных городов России стали присылать sms.

Содержание сообщений отображалось на большом экране, который мы повесили напротив Стены Плача. Потом эти сообщения распечатывали, и каждое утро раввин забирал записки и вкладывал их в Стену. Но сообщений приходило немного, и через 5–6 месяцев стало очевидно, что вести дальше проект уже дорого. Но дело было хорошее, боготворительное, я получил большое удовольствие, хотя деньги потерял.

"ДП": Как обстоят дела в вашем девелоперском бизнесе?

Аркадий Теплицкий: Наш бизнес не подвержен сильным взлетам. Он строился 15 лет, что называется, курочка по зернышку. А что доказал 1998 год и, может быть, еще жестче этот кризис: те бизнесы, которые способны к стремительным взлетам, склонны к таким же сильным падениям.

Наш бизнес и 10 лет назад, и сейчас показал стабильность и крепость. Да, мы потеряли, но в основном на разнице в валютном курсе — где–то 15–20% своей доходности. Неприятно, конечно, но не кошмар–кошмар–кошмар.

"ДП": Бизнесу по природе своей все время необходимо развитие...

Аркадий Теплицкий: Не согласен. Нам повезло еще и потому, что вовремя удалось заморозить те проекты, которые начинали. Есть время разбрасывать камни, есть время собирать камни. Сейчас не время разбрасывать.

"ДП": А когда наступит время разбрасывать камни?

Аркадий Теплицкий: Мне лестно, что вы задаете вопрос, на который не могут ответить мировые экономические институты и президенты. Если бы вы спросили, как будет развиваться моя дача, я бы ответил. А так… Мы живем в общем рыночном поле. Кода пойдет общий подъем, тогда и пойдет бизнес. Вот такой банальный ответ. Вообще у меня есть ощущение, что впереди достаточно длинный период стагнации; прежний ажиотажный спрос на коммерческие площади вернется нескоро. Даже когда мир выйдет из кризиса, он вернется далеко не сразу.

"ДП": То есть золотые годы девелоперского бизнеса закончились?

Аркадий Теплицкий: На мой взгляд, для нашего поколения, скорее всего, да. Я не жду ренессанса в ближайшие 7–8 лет. Не только от того, что нефть растет в цене, а в большей степени от модернизации экономики и развития реального сектора зависит экономическая ситуация в стране. Тогда и отдельно взятая семья начинает зарабатывать больше и уже может позволить себе завести еще одного ребенка и купить в ипотеку недорогое жилье. Рост экономики в любой стране зависит от роста финансового состояния конкретно взятой семьи, и наоборот. И от многих других факторов. В том числе демографического. Так вот, по моему пониманию, этот рост возможен не раньше чем через 8–10 лет.

"ДП": У какого бизнеса могут наступить золотые годы?

Аркадий Теплицкий: Девелопмент и ретейл не покажут стремительного роста. Конечно, отдельно взятые игроки и в этих сферах будут быстро развиваться. В нестабильное время обычно влезают устоявшиеся "бизоны". Я жду в ближайшие годы прихода мировых "монстров": еще больше Меtro, еще больше Castorama и т. д. В ближайшие годы, на мой взгляд, козыри будут в руках у бизнеса, связанного с IT–технологиями, виртуальным миром и тому подобными областями.

Я не верю, что, условно говоря, завтра 25–летний выпускник какой–нибудь финансово–экономической академии сможет купить за $100 млн кусок земли, построить на нем новый квартал и успешно его продать. А вот в то, что 25–летний парень может придумать гениальную компьютерную программу и продолжить дело Билла Гейтса, верю. Сегодняшняя мировая экономическая ситуация превозносит роль идеи, роль денег и материально–технической базы уходит на второй план.

"ДП": В чем сейчас заключается ваша роль в "Петромире"?

Аркадий Теплицкий: У меня нет роли в "Петромире" (один из активов Михаила Мирилашвили. — Ред.). Я там не работаю. У меня нет в "Петромире" функций и задач. В этой компании работают несколько близких мне людей. Да, я был членом совета директоров "Петромира", когда принимал участие в создании торгово–развлекательного комплекса "ПИК". Я его построил, и моя история в "Петромире" закончилась.

"ДП": Есть мнение, что петербургские предприниматели более интеллектуальные, чем московские. Вы согласны?

Аркадий Теплицкий: Ну, что я могу сказать по этому поводу… То, что питерский бизнес более подвержен снобизму, — это да.

Есть наблюдение, с которым я согласен: через 2–3 года, после того как человек приезжает в Москву, он становится москвичом, но, если вы даже 15 лет прожили в Петербурге, но не родились в нем, вы до конца не будете петербуржцем. Петербургский бизнес тяжело принимает чужаков, и поэтому экономический взлет Москвы связан еще и с тем, что Москва гораздо демократичнее Петербурга. Приди в Москву с хорошей идеей, со своими деньгами — тебя примут, ты войдешь в бизнес–элиту. Еще, на мой взгляд, питерский бизнес сильно окультурен, а потому менее успешен.

"ДП": Этот кризис поменяет что–нибудь в головах бизнесменов?

Аркадий Теплицкий: Станут бережливее по отношению к своим деньгам и к существующим успехам. Стало понятно, что бизнес — это не всегда гонка, что не всегда нужно еще, и еще, и еще. Стало понятно, что иногда нужно останавливаться и сохранять то, что есть, а не бежать вперед без оглядки. Но, на мой взгляд, ничего позитивного кризис ни городу, ни бизнесу не принес. Будет затяжная стагнация. Вы посмотрите, ничего не происходит…

"ДП": Вы открываете новый ресторан.

Аркадий Теплицкий: Да… И это сильно повлияет на всю мировую экономику.

Аркадий Теплицкий:
Родился 17 июля 1964 года в Ленинграде. Закончил Институт инженеров железнодорожного транспорта. Совладелец холдинга "Адамант" (19 торгово–развлекательных комплексов, сеть "Домовой" и др.). В число совладельцев также входят Игорь Лейтис, Евгений Гуревич, Михаил Баженов и Михаил Берсон. По данным журнала "Финанс", состояние Теплицкого оценивается в 2 млрд рублей.