Саммит ЕС в Брюсселе называют "решающим". Конечно, слухи о скоропостижной кончине ЕС и евро сильно преувеличены, но вопрос – развал или консолидация, падение или рост – стоит остро.
Первоначально это напоминало цирк. Президент Греции Карлос Папулиас отправился на саммит Евросоюза в Брюсселе экономклассом, гостя — президента Грузии Михаила Саакашвили из–за ареста 300 тыс. (!) "тарелок" "ГлобалТВ" встречали демонстранты с завязанными ртами, а рожденная в ГДР Ангела Меркель отстаивала незыблемость капиталистических принципов.
Встречу глав ЕС в Брюсселе многие эксперты еще до ее начала окрестили "решающей" для долгового кризиса в еврозоне. Буквально за день до этого стало известно, что к блоку стран–аутсайдеров PIGS примкнул Кипр.
Официально главной темой саммита в Брюсселе еще называют полемику по поводу мер банковской и фискальной интеграции, как способ решить проблемы суверенного долга ряда стран. Грубо говоря — суверенные долги предложено слить воедино, а потом расхлебывать всем вместе. Данная модель по понятной причине не встретила энтузиазма у Германии и Франции. Канцлер ФРГ, в частности, заявила, что платить должен каждый за себя.
Dp.ru решил выяснить — насколько шум вокруг встречи в Брюсселе оправдан, грозит ли в ближайшее время развал зоне евро и т.д.
"Перед началом саммита ЕС фондовые рынки чувствовали себя неуверенно. После резких заявлений Ангелы Меркель о неприемлемости единых евробондов инвесторы усомнились, что саммит даст быстрые решения. За закрытыми дверями дискутируется вопрос о покупке проблемных (вкл. испанских) бондов EFSF непосредственно на первичных аукционах. Однако до сих пор общие решения по роли EFSF в еврозоне не выработаны", — отмечает аналитик ИК "ЦЕРИХКэпитал Менеджмент" Душин Олег.
По мнению эксперта финансового рынка Алексея Вязовского, саммит в Брюсселе имеет тем не менее большое значение.
На фото: "Железная леди" федеральный канцлер Германии Ангела Меркель
"На саммите впервые был озвучен вариант выхода из долгового кризиса. А именно — еврочиновники получают право редактировать бюджеты стран, которые получают финансовую помощь. А те, в свою очередь, получают единый рынок еврооблигаций. Германия сейчас занимает по десятилетним облигациям под 2%, а Испания под 7%. Если "объединить долги", то немцам придется занимать дороже, а испанцам дешевле, страновой риск из их бумаг уйдет", — говорит он.
Dp.ru: На днях Джордж Сорос осудил Ангелу Меркель за несговорчивость и обвинил в том, что Германия, вместо того чтобы спасать ЕС, строит новую империю в которой будут волки–кредиторы и должники–овцы.
А.В.: Немецкий прагматизм совершенно очевидно мешает развитию Евросоюза. Запустив единую валюту (построенную на немецкой марке. — Ред.), нельзя останавливаться на полпути. Раз уж сделал ЕЦБ с единой валютой, надо делать и единый минфин, казначейство и т.д.
Dp.ru: Имперские амбиции Германии тоже нельзя сбрасывать со счетов...
А.В.: Амбиции должны подкрепляться возможностями. А у них что? Торговали — веселились, подсчитали — прослезились. Одна Греция больше 100 млрд евро проглотила. Имперские амбиции дорого обходятся. Нельзя сопротивляться объективным историческим процессам...
Dp.ru: А объективные исторические процессы в данном случае — это что?
А.В.: Интеграция. Единая валюта — это единое правительство, единый Минфин, который делает бюджет. Интеграция фискальной системы. Сейчас страны южной Европы — это уже фактически колонии. Там нет нормальной промышленности, туда сбывается нефтехимия, машиностроение. А они распродают свой суверенитет. Торгуют островами. Потому что ничего другого у них нет. Еще Ленин писал, что высшая стадия капитализма — это империализм. И сейчас на практике подтверждается этот тезис.
Dp.ru: К слову, о развитии. Если эволюция экономических систем подчиняется общим принципам, то в перспективе у нас не взлет, а, вполне возможно, феодальная раздробленность, рабовладельческий строй и т.д.
А.В.: Во все времена развитие общества отражало научно–технический прогресс. Почему сейчас этот кризис никак не может закончиться? Потому что затормозился прогресс. Деньги, которые вливают в экономику ФРС, ЕЦБ, Банк Японии, возвращаются к ним обратно. В 1980–х был бум компьютеров–процессоров, в 1990–х — бум доткомов (компаний, чей бизнес был полностью построен на возможностях Интернета). НТП нельзя двигать, но в него можно вкладывать деньги — без всякой гарантии. Потому что прорывы — это во многом случайное событие. Сейчас мир ждет какого–то прорыва. Например, изобретут лекарство, которое блокирует опиатные рецепторы. Все — наркомания побеждена.
Dp.ru: Это был бы страшный удар по экономике.
А.В.: Нет. Потому что сейчас огромное количество людей исключены из процесса. Какой вклад в НТП делают наркоманы? Огромное количество ресурсов освободится для производственной деятельности.
Dp.ru: Как–то вы идеализируется ситуацию. Вот есть люди, которые себя так или иначе тормозят. И вот они включаются в процесс. Почему вы думаете, что этот процесс останется структурным и позитивным? Может быть, наоборот, они пойдут и все разрушат?
А.В.: Может быть? и так, но я оптимист... В свое время наркотики свободно продавали в аптеках, был бум абсентизма, алкоголь давали детям, чтобы они лучше засыпали, и т.д. Но потом человечество одумалось. Прогресс очевиден. Сейчас человечество стоит перед проблемой — что делать со старением людских ресурсов. В США, в Западной Европе население стареет, вымывается. Первый вариант — заменять рабсилу роботами. Второй — продлевать период активной жизнедеятельности людей с помощью гормонов, геномных препаратов и т.д. Плюс — резкое повышение эффективности труда. Сейчас происходит переход от сферы производства к сфере услуг.
Dp.ru: Возвращаясь в Брюссель. Насколько велики шансы на то, что в ходе саммита будут приняты какие–то решения, которые можно будет назвать судьбоносными, определяющими развал еврозоны, взлет и т.д.?
А.В.: Хотелось бы, чтобы решения про рынку еврооблигаций были приняты. Но думаю, что это все–таки более длительный и более тяжелый процесс.
Dp.ru: Времени–то мало остается. Говорят, например, о том, что новый кризис разразится уже в этом сентябре.
А.В.: Похоже на то. Сирию сейчас сливают, судя по всему. И Россия, и Китай отказываются от поддержки Асада. Если все пойдет по ливийскому сценарию, то нефть может подешеветь до $60–65 за баррель. Уйдет геополитическая составляющая.
Dp.ru: Россия в этой ситуации не выпадет из обоймы поставщиков сырья?
А.В.: Все может быть. Судя по тому, как США сейчас двигают тему с делом Магнитского, они могут просто заблокировать некоторые счета, и это будет очень серьезная удавка. Поэтому сейчас власти последовательно сдают то, что еще можно сдать: союзников, какие–то активы внутри страны (приватизация — не случайность). Но думаю, что американцы их в конце концов просто кинут. В ответ на то, как их самих уже кидали. Вспомните хотя бы ТНК–BP. Западные люди уже поняли, что делать бизнес здесь нельзя — можно только прессовать. Деньги из России, иностранный капитал вымывает по $10 млрд в месяц. Понятно, что осенью будет всплеск протестной активности. Сколько так можно протянуть? Не знаю. Главное отличие от Ливии — у нас прямая интервенция невозможна, пока у нас есть ядерное оружие. Хотя в последние десятилетия активнее, чем прямая агрессия, используются технологии оранжевых революций. Всегда находится оппозиция, которую финансируют. А если режим жесткий, диктаторский, то и финансировать не надо. В общем, осень будет тяжелая.
В четверг на мировых биржах доминировали распродажи в акциях европейских банков, вызванные, как считают эксперты, высоким уровнем опасений у инвесторов.
