Ответ "аморальных интернационалистов"

В воскресенье, примерно в 12:45, на железнодорожном вокзале Волгограда прогремел взрыв. Все случилось тогда, когда на вокзале особенно многолюдно, перед рамками металлодетекторов. Погибло 17 человек, ранено — около пятидесяти. Подробности появились почти сразу — самая страшная про мать, закрывшую своим телом девятилетнюю дочь. Сначала сообщалось про найденную голову смертницы, потом нашли мужской палец с чекой от гранаты. Говорят, славянской внешности.

Рано утром в понедельник, 30 декабря, террористы взорвали троллейбус в Дзержинском районе Волгограда. Количество жертв постоянно уточнялось, то 17, то 12, по последним данным — 14. Около двух десятков человек в больницах. Город в панике, люди боятся общественного транспорта. Никто не забыл, что 21 октября в Волгограде смертница подорвалась в автобусе, унеся с собой жизни шестерых.

По последним данным, у правоохранительных органов уже появился первый подозреваемый в причастности к теракту, совершенному в воскресенье.

На железнодорожном транспорте в метро и на вокзалах после взрывов в Волгограде усилены меры безопасности, в частности, они направлены на то, чтобы избежать скоплений людей, также усилен визуальный контроль за пассажирами.

«Сегодня утреннее совещание мы начали с минуты молчания по погибшим в Волгограде. Безусловно, в связи с произошедшими событиями мы усилили меры безопасности на Петербургских вокзалах, повысили бдительность и предприняли все возможное, чтобы подобная трагедия не произошла в Петербурге, но, поймите, в данной ситуации не все зависит только от сотрудников железной дороги», — сообщили в ОЖД.

Трагические события в стране остались незамеченными в ООО «Воздушные Ворота Северной Столицы» (ВВСС), управляющей аэропортом Пулково — компания не сообщила DP.ru о принятии каких-либо дополнительных мер для безопасности пассажиров, в массовом порядке вылетающих и прибывающих сейчас на новогодние каникулы. Несмотря даже на то, что за последние два месяца уже трижды поступали сообщения в полицию о якобы заложенной в Пулково бомбе. Каждый раз на место выезжали правоохранители, осматривали аэропорт и никакой взрывчатки не находили. При этом в двух последних случаях менеджмент ВВСС отнесся к сообщениям об угрозе без должного внимания, пассажиры и обслуживающий персонал были подвергнуты смертельной опасности — их даже не пытались эвакуировать после сообщений о возможном взрыве (после первого сообщения в ноябре было эвакуировано 1350 человек).

Петербург в последние годы теракты обходят стороной. Эксперты связывают это в первую очередь с усилиями лидеров местных диаспор. «Они делают много для того, чтобы в Петербурге такого не было, — говорит экс-глава ГУВД Аркадий Крамарев. – Это очень приличные, порядочные люди. Плюс, конечно, хорошая работа правоохранительных органов».

«К сожалению, ни один город не застрахован от таких событий, — констатирует председатель ассоциации охранных предприятий "Армада" Вадим Кожевников. — Мы имеем дело не с людьми, которые работают ради денег, а с фанатиками. Бороться с этим очень сложно. Ввезти 10 кг тротила можно практически в любой город».

«Я бы не стал связывать отсутствие терактов в Петербурге с работой полиции или диаспор, — продолжает эксперт. — Просто злодеям, которые это делают, интереснее взрывать поближе к Сочи и сеять страх. Хотя, разумеется, сейчас, в преддверие Олимпиады, работа ведется усиленно, и милицией, и диаспорами».

Волгоград не впервые избирается целью атаки — это крупнейший близкий к Кавказу город. На запад, к Краснодару, Ростову, Сочи, пробраться сложнее, Волгоград же, во-первых, город-миллионник, во-вторых, крупный, в отличие от Астрахани, транспортный узел, где легче затеряться в толпе пассажиров, в-третьих, город-герой, теракт в котором воспринимается по-особому.

Как раз перед зданием вокзала стоит тот самый фонтан "Детский хоровод", разрушенный еще во время Сталинградской битвы, а восстановленный только сейчас. Буквально в августе открывать его приезжал Владимир Путин вместе со своими друзьями-байкерами, и говорилось много слов о том, что фонтан — это символ непобежденного города, символ "радости, жизни, беззаботности", как выразился президент, а потом — символ "беззаветного мужества и героизма".

Теперь в нескольких десятках метров от знаменитого фонтана появился еще один символ — на вокзал наверняка будут носить цветы. Неизвестно, имели ли в виду террористы именно это, но взрыв устроен практически на том месте, где Путин говорил о том, что "правда всегда выше, чем ненависть, вражда и варварство", и это утверждение как бы превратилось в вопрос после взрыва.

С Путина и байкеров какой спрос — они приехали и уехали, а волгоградцы продолжают жить как в осажденном городе. Новости после теракта если чем и поражают, то обыденностью. Высокопоставленные чиновники вылетели в Волгоград. Никто не сомневается, что пострадавшим выплатят компенсации, что тех, у кого выбило стекла взрывной волной, поселят в гостиницах. Все, кому положено, от генсека ООН до президента Венесуэлы, выразили соболезнования, осудили террористов и призвали усилить с ними борьбу.

Не успокаивает. Первые лица страны пока молчат, но это молчание настораживает. Совсем недавно они решили активней бороться за целостность страны, Владимир Путин назвал тех, кто выступает за "развод с Кавказом" "аморальным интернационалом" (совместно с распоясавшимися кавказцами), а Госдума верноподданнически поспешила одобрить законопроект об уголовной ответственности за сепаратизм, то есть за лозунги типа "Хватит кормить Кавказ". Теракты — это как бы продолжение диалога со стороны террористов. Дескать, а на это что скажете? Но когда гибнут люди — это уже не "аморальность", а нападение. Можно предположить, что скажет президент: нас пытаются запугать, расколоть, но мы должны сплотиться назло и вопреки. В принципе, так и есть — пытаются. Но кремлевские мантры вызывают все больше недовольства. Если на нас напали, если надо сплотиться, то должен предполагаться ответный удар. А его нет, и объяснять это все сложнее. Террорист, безусловно, может пробраться в любую страну. Но только в странах третьего мира он может существовать прямо на территории страны, постоянно делая вылазки. Даже в Шри-Ланке власти после долгой борьбы сумели разгромить "Тигров освобождения Тамил-Илама".

Кроме того, теракты вызывают особое напряжение перед Олимпиадой. Доку Умаров уже пообещал устроить в Сочи теракты, спецслужбы заявили, что не допустят этого, но даже если все пройдет спокойно, Игры пройдут под знаком страха, особенно у нервных иностранцев. Да и неизбежное усиление мер безопасности может лишить зрителей и спортсменов ощущения праздника. Фактически неудобства уже созданы — за месяц до старта Олимпиады в Сочи запрещен въезд автомобилей.

Это может быть и своего рода месть Кремлю за позицию на Ближнем Востоке. Известно, что многие исламисты, заинтересованные в силовом решении сирийского вопроса, были крайне недовольны тем, что от военной операции отказались, как минимум, на неопределенный срок. И произошло это при прямом участии Москвы.

Власти должны сделать выводы из терактов, но вообще-то, они должны были сделать уже давно. Стандартные меры безопасности дают сбой в любой  момент. Возможно, они делают все что могут: повсеместно установили металлодетекторы, усилили всяческие режимы, ввели тотальный досмотр. Но в Волгограде взрыв произошел как раз перед детекторами — что теперь, огораживать вокзал вторым кольцом, а там и третьим? Устраивать всеобщий обыск на каждой автобусной остановке? Законопроект против "сепаратизма" оказался неважной защитой.

На трагедию в Беслане в 2004 году Путин ответил политической "заморозкой" — были отменены выборы губернаторов ради сплоченности на местах. Сейчас Кремль демонстрирует движение к послаблениям, и теракты, конечно, подталкивают к резкому движению обратно. Если Путин и его окружение сочтут, что ресурс прямых ограничений еще не исчерпан в борьбе с терроризмом, нас могут ждать новые реформы в пользу силовиков. Но практика показывает, что страна нуждается в принципиально новых способах и комплексном решении проблемы Кавказа.