Испытание на прочность

Центральным политическим событием года стали, безусловно, беспорядки на Украине и присоединение Крыма. Хронология процесса известна досконально, известны и точки зрения, и аргументация их сторонников. Напоминать незачем. Последствия еще только предстоит испытать — вряд ли кто–то представляет их масштаб.

Впрочем, Украина стала только итогом политики предыдущих лет. Страну начало лихорадить раньше; подводя итоги прошлого года, "ДП" писал: "Вполне возможно, что в учебниках истории 2013 год будет называться переломным и эпоху Путина будут делить на раннюю, до 2013 года, и позднюю. Власть встала на перепутье и должна будет либо шагнуть в сторону западных стандартов, либо продолжать идти по "особому пути" последних лет… Этот выбор и станет главным ожиданием от 2014 года".

Холодная война в комплекте

Владимир Путин утверждал, что Запад даже без Крыма "нашел бы какой–нибудь другой повод" для давления на Россию. Это следует понимать так, что какой–нибудь повод в любом случае был бы Россией дан. Метания 2013 года должны были найти какое–то логическое завершение.

Выбор был сделан. Стремительное развитие крымско–украинского конфликта не оставило времени для анализа, и россиянам пришлось пережить череду серьезных психологических ударов. Братский народ внезапно оказался, например, народом фашистов и карателей. Но главным открытием стало то, что к советскому принципу существования прилагаются в комплекте холодная война с Западом и снижение уровня жизни россиян. Это, кажется, удивило и самого Путина, если судить по снижению градуса самоуверенности в его высказываниях с августа по ноябрь. Планировалось в мягкой форме возродить что–то наподобие СССР, но в части роста влияния, расширения экономической интеграции, космической программы, увеличения мощи армии — короче, всего хорошего.

Все плохое в виде ограничения импорта, дефицита товаров и падения рубля стало неожиданной для властей и населения нагрузкой. Об этом можно судить хотя бы по судорожности, с которой власти принялись срочно изобретать планы развития и импортозамещения, — к такому повороту событий явно не готовились.

Снова враг народа

Естественным образом Крым повлек за собой перемены во внутренней политике. Выборы в регионах стали гораздо более бескомпромиссными — кандидатов от оппозиции отсекали от них любыми методами, процесс голосования, как показали выборы в Петербурге, превратился в штурм показателей. Пропагандистская риторика резко усилилась, необходимостью сплотиться перед лицом опасности стали объяснять любые действия властей, а любую критику, соответственно, стали воспринимать в штыки.

Конечно, впереди всех скакали депутаты Госдумы, соревновавшиеся между собой в идеях ущемления приспешников Вашингтона и в определенный момент договорившиеся даже до возвращения понятия "враг народа". Премьер–министру Дмитрию Медведеву пришлось даже осаживать наиболее рьяных: "Главное, что это ни во что не превращается, и мне кажется, это гораздо важнее", — прокомментировал он вал инициатив. Но часть из них все же воплотилась в законы, как, например, идея ограничить 20% долю иностранного владения СМИ.

Необходимость срочного перевода экономики на другие рельсы застигла правительство врасплох. Власти не сумели обуздать курс рубля — хотя чиновники не перестают твердить, что рубль переослаблен и должен уже перестать падать, валюта не слушается. На авансцену вышел глава Следственного комитета Александр Бастрыкин, предложивший ввести статью за спекуляции. Безусловно, соблазн перейти на прямое дирижирование экономикой административными методами велик, но это будет означать слом всей системы, основанной на капиталистических принципах (статья за спекуляции фактически отменит понятие прибыли). Тот же Медведев подчеркнул, что пока все экономические шаги, в том числе предлагаемые президентом, носят "по природе именно либеральный характер", но в следующем году эта позиция наверняка столкнется с серьезной атакой социалистов–дирижистов, поддержанных силовиками.

Экономические метания отражают на самом деле политическую неопределенность. Не только Россия — мир тоже столкнулся в 2014 году с достаточно серьезными проблемами. Нефть стремительно дешевеет, конфликт на Ближнем Востоке только углубился, появился такой вызов, как ИГИЛ, с уходом американцев из Афганистана Азию может начать трясти еще сильнее. При этом Запад становится все менее монолитным, это показала уже операция в Ливии, ООН бессильна, в Евросоюзе нарастают противоречия, в частности, Великобритания уже ставит вопрос о выходе из ЕС на почве мигрантов — пока очень осторожно, но тем не менее, а в ней самой тем временем проходит референдум Шотландии о независимости. В следующем году есть все шансы увидеть зачатки создания новой картины мироустройства под названием "каждый сам за себя" (даже Белоруссия с легкостью плюет на мнение Москвы ради возможности заработать на поставках продуктов).

Поведение Путина наверняка продиктовано во многом именно такой трактовкой событий. В Кремле предполагают, что либерально–капиталистическое устройство исчерпало себя, и ждут, что очередного кризиса оно не выдержит.

Насколько обоснованы и, главное, насколько искренни такие подозрения — большой вопрос. Пока система справлялась с кризисами. Главная проблема в том, что альтернатив почти нет, кроме плановой социалистической экономики (новых принципов распределения благ в обществе так никто и не придумал пока, новый Энгельс все никак не родится), поэтому сформулировать ощущения во что–то реальное у политиков не получается.

Шаг в сторону "особого пути" был сделан, но пока он обратим, и это должно стать уже основным вопросом 2015 года. Путин попытался сыграть на опережение, но рискует просчитаться. Следующий год должен дать ответ — может ли Россия реально выйти из общей игры или взаимосвязь с мировой экономикой слишком сильна. Ведь Запад продолжает грозить новыми санкциями. Кризис системы управления, рассчитанной на мирное время, проявился осенью, и, если либеральное, как говорит Медведев, правительство не справится, следом нас может ждать переход на мобилизационную экономику и упрощенную политику, в которой исчезнут даже формальные признаки демократии.