Второй день аналитики всего мира гадают — что стало причиной внезапного решения Владимира Путина вывести войска из Сирии, бросив все на полпути. Все знают, что продавать следует на пике, но в данном случае не видно, какой профит получит Москва от отзыва войск. Нелегко придется пропагандистам: теперь придется объяснять, почему бороться с терроризмом больше не нужно.
Реальные причины внезапного решения Владимира Путина выводить войска из Сирии пока остаются загадкой. Официальная причина — созданы условия для начала мирного процесса, задачи, поставленные перед Министерством обороны и Вооруженными силами, в целом выполнены. Именно так объяснил российский президент — то есть в данном случае, видимо, верховный главнокомандующий — свой приказ о выводе войск накануне вечером.
Объяснение не выглядит убедительным. Вообще-то нас с конца сентября убеждали в том, что Россия воюет в Сирии вовсе не за мирные переговоры между Башаром Асадом и оппозицией, а против терроризма. И Владимир Путин, и министр иностранных дел Сергей Лавров неоднократно и настойчиво утверждали: все дело в войне с террористами из ИГ "на дальних подступах". Мы, дескать, должны уничтожить их там, пока они не подобрались к России. А Башар Асад — он, конечно, союзник, но дело вовсе не в нем самом, мы вообще его не поддерживаем, говорил МИД, а просто выступаем за целостность Сирии. И бомбим исключительно террористов. Если раньше тележурналисты объясняли, почему хорошо бороться с терроризмом, то теперь им придется объяснять, почему хорошо с ним не бороться.
В феврале Сергей Лавров говорил: "Не вижу оснований, почему операция ВКС в Сирии должна прекратиться, пока не побеждены террористы". Теперь из слов Путина следует, что все дело было, оказывается, именно в Асаде и переговорах вокруг его судьбы. Террористы как-то перестали всех интересовать.
И что теперь будет с антитеррористической коалицией? У нас же, кажется, была коалиция, в которую входили также Иран и Ирак. Глава МИД Ирана Джавад Зариф отреагировал на вывод войск сдержанно: "Это может быть позитивным знаком. Мы должны подождать и посмотреть", — сказал он. Отзовет ли теперь Тегеран свои отряды из Сирии, не сообщается. Американцы тоже об отзыве своей авиации ничего не говорили.
Именно малообъяснимые решения объясняются с наибольшей легкостью и простотой. Лоялисты убеждены — российская армия уничтожила 2 тысячи боевиков, разбомбила 2 сотни нефтяных вышек и 3 тыс. бензовозов, помогла армии Асада взять под контроль 10 тыс. км2 (приблизительно как Карельский перешеек), заставила Вашингтон больше не настаивать на уходе Асада, и это победа. Но ИГ не уничтожено, коалиция во главе с США никуда не уходит, Турция не нейтрализована и вот только что в очередной раз бомбила курдов. Будущее Асада по-прежнему в тумане — на переговорах в Женеве, которые вот-вот начнутся, еще неизвестно к чему придут. На днях разгорелся уголек будущего скандала: сирийский министр иностранных дел Валид Муаллем заявил, что Дамаск не будет говорить ни с кем, кто затрагивает вопрос президентства Башара Асада — это "красная линия". Госсекретарь США Джон Керри в ответ сказал, что такие заявления — "явная попытка сорвать мирный процесс".
То есть окончательно никакая цель не достигнута.
Оппозиционеры точно так же убеждены, что Россия почему-то решила бежать из Сирии. Однако успехи российских войск там никто под вопрос не ставил. Поддержка операции в обществе, судя по соцопросам, оставалась высокой. Курдам и Дамаску российские войска вполне себе помогли укрепиться, перейти в наступление и начать угрожать оппозиции взятием Алеппо. Но и здесь все успехи пока промежуточны — ИГ не уничтожено, далее по тексту.
Строго говоря, за последние недели на фронтах в Сирии не произошло вообще ничего, что могло бы спровоцировать радикальные шаги именно сейчас. Требовать непременного ухода Башара Асада США, например, перестали еще в декабре. И уж конечно, на первый взгляд глупо уходить перед началом переговоров, в тот самый момент, когда Россию наконец признали одной из ключевых сил в Сирии. В таких ситуациях, наоборот, стараются продемонстрировать силу, чтобы диктовать условия. Вряд ли Путина мог напугать готовящийся доклад ООН о военных преступлениях в Сирии. А лавры победителя ИГ ему теперь не достанутся.
Есть две основные версии. Согласно одной, уход из Сирии — часть каких-то теневых разменных сделок. В обмен на это Запад должен в скором времени снять санкции/признать Крым/оставить в покое Башара Асада (нужное подчеркнуть). Это предположение невозможно пока проверить. Вообще таких прямых разменов в мировой политике обычно не делают, но допустим. Накануне вот представитель ЕС по иностранным делам Федерика Могерини вроде бы заявила, что Евросоюз заинтересован в сотрудничестве с Москвой, но опять же — ничего конкретного не обещано. И главное, из всех таких возможных сделок тут же выпадает такое звено, как ИГ. Ну то есть санкции-то, может, и снимут, а с террористами-то что делать? Вот пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков разъясняет: теперь с ИГ будут бороться войска Башара Асада. Но раньше он же говорил: ни одно государство в одиночку терроризм не победит.
Вторая версия банальная: у нас просто кончились деньги на войну. Как говорится, если у вас есть 83 причины того, почему вы не наступали, и первая из них — не было патронов, то остальные 82 можно уже не называть. Состояние российского бюджета, находящегося под угрозой секвестра, хорошо всем известно.
Если все сложить, то получается запутанная ситуация. Бороться с ИГ должен Асад. Асад в одиночку победить не сможет. Россия помогать вроде бы больше не собирается, значит, помогать должен, видимо, Запад. Запад же по-прежнему намерен как минимум обсуждать политическое будущее Асада, что Дамаском отвергается. Есть вероятность, что возобновится гражданская война. Поэтому есть и третья версия: Путин давит на несговорчивого сирийского коллегу перед началом переговоров в Женеве, вынуждая пойти на уступки, в том числе возможный уход с поста.
