16:3430 июня 201716:34
621просмотров
16:3430 июня 2017
Зачем мы решили делать Gourmet Days? Вы знаете, у меня такой принцип: сделай сам, потому что лучше тебя никто не сделает. В итоге мы объединились c Дмитрием Блиновым, Алексеем Буровым, Евгением Литвяком, Артемом Цхакая и другими молодыми прогрессивными ребятами. Причем я не хотел бы, чтобы Ginza Project называли в этом проекте "большим братом", а всех остальных — "молодой шпаной", мы все равны, все — единомышленники, все — партнеры.
Нас всех все время кто–то хочет объединить, куда–то пригласить, зовут поучаствовать там, поучаствовать сям, а мы решили, что мы — самодостаточные ребята и сами все сделаем на том уровне, на котором хотим. Так интереснее.
В итоге позвали в Петербург со всего мира девять шефов, которые в течение 3 дней будут здесь готовить вместе с нашими поварами. Что самое главное для любого события — уровень. У нас сейчас Кубок конфедераций, все смотрят на звезд, всем нужен Роналду. В ресторанном бизнесе все то же самое, а у нас, я считаю, все ребята достойные: Андреас Каминада, у которого три звезды Мишлен, "самый влиятельный мясник" Соединенного Королевства Ричард Тернер и др. Но мой любимчик — Санжей Двиведи из Coya. Coya — это перуанский ресторан в Лондоне. Когда приезжаю в Англию, то обязательно иду.
Да, мы тратим за 3 дня 10 млн рублей, но хорошие шефы стоят дорого. Они едут с помощниками, плюс приезжает большая группа западных журналистов, которые пишут про гастрономические события и рестораны. Понимаете, я уверен, что рестораны Петербурга еще очень сильно недооценены. Да, процесс идет, рынок развивается, если бы 5 лет назад зашел об этом разговор, то я бы сказал, что потенциал наших заведений реализован на 20–30% максимум. На сегодняшний момент уже на 50–60%. Но до 100% еще далеко. И мы хотим показать миру: "Ребята, здесь есть нормальные места, где можно вкусно поесть".
Я лично уверен, что с нашими поварами можно смело делать ресторан в какой угодно стране мира. Если бы "Тартарбар" открылся в Лондоне, он бы имел еще больший успех, чем в Петербурге. А если взять шефа из Godji, то такой ресторан будет хорошим конкурентом Zuma и той же Coya. Так что за уровень своих поваров мы спокойны и просто хотим, чтобы об этом не только узнали наши питерские и московские гости, но и журналисты со всего мира убедились во всем своими глазами.
Пока же у нас принято, вернувшись с Запада, восхищаться: мы были в таком–то и таком–то ресторане. Ну был я и в этих ресторанах.
Я каждый год бываю в сотне ресторанов, не считая своих, конечно. И не могу сказать, что есть какой–то фантастический уровень отрыва. Так как город сейчас живет футболом, скажу, что новый тренер "Зенита" Манчини уже побывал в ресторане Francesco и сказал, что это очень хороший уровень итальянской кухни. Халк постоянно сидел в "Рибае" и ел мясо, Блаттеру нравилось в "Царе" и т. д. Я не говорю уже про разницу цен. На Западе в хороших ресторанах гастрономические сеты стоят 200, 300, 500 евро, я помню, что однажды в Испании сет мне обошелся в 1,5 тыс. евро. Да, в этом ресторане всего 12 человек в день, да, там запись на полгода, но 1,5 тыс.! А в России в лучших ресторанах сеты стоят максимум 100 евро. Да, можно сказать, что мы демпингуем, но это же хорошо — мы хотим, чтобы у людей появилось желание приехать в Петербург не только ради Эрмитажа, белых ночей и экскурсий по каналам.
Мы работаем вдолгую. Ориентир для нас — рейтинг The World’s 50 Best Restaurants. И, естественно, каждый ресторатор мечтает стать героем этого рейтинга.
Знаете, все вкусы из детства. В нашей семье был культ еды, мы всегда все сами готовили. Бабушка еще до революции управляла хозяйством командующего Балтийским флотом, так что в кулинарии разбиралась дай бог каждому. Мой самый любимый вкус детства — это "Наполеон", который как раз бабушка и готовила. А я делал крем для этого "Наполеона". За это полагалась премия — мне разрешалось облизывать миску и ложку.
