Бред брадобрея

Одно из самых популярных названий в мировом оперном репертуаре — «Севильский цирюльник» Россини. Арии, которые конкурируют с эстрадными хитами, живая увертюра, очаровательное оркестровое интермеццо, изображающее бурю, — эту музыку невозможно заиграть до дыр. А вот превратить веселую неразбериху сюжета в набор сомнительных мизансцен, в которых персонажи теряют обаяние, данное им авторами, оказывается, можно.

Алексей Степанюк, сделавший сценическую версию «Цирюльника» в концертном зале Мариинского театра, в этом преуспел. Он посчитал, что старая Севилья потеряла право служить фоном для проделок Фигаро, и перенес действие в условный европейский город. Расстались герои с буклями, париками и прочими фижмами? — туда и дорога ветхому старью! Артисты миманса, изображающие тусовку, устав от сидения за барной стойкой, отходят, чтобы пообжиматься, уколоться или приложиться к бутылке. Стоит ли жалеть о клистирной трубке — главном атрибуте искусства доктора Бартоло, если теперь у него целая клиника?

Лечит доктор в основном нервнобольных, и некоторые из этих «молчаливых галлюцинаций» выделывают забавные штуки. Встречаются и другие диагнозы: один из пациентов, решительно разрезанный, убежал с операционного стола и долго потом еще бегал по окрестностям, придерживая руками связку вывалившихся бутафорских кишок. Персонажи бойко перемещаются по сцене, оседлав инвалидные кресла, Фигаро проникает в клинику на каталке в обличье покойника, Альмавива выезжает на сцену на настоящем мотоцикле, облаченный в кожаную куртку и шлем.

По части туалетов всех затмила Розина: она то в «предпостельном белье», то в чулках с подвязками, то в платье «в талию» а–ля Мерилин Монро. Бартоло украшал желтый пиджак, Фигаро — волосатые ноги. Но самой модной сценической одеждой ныне считается камуфляж! Когда отряд крепких парней в черных масках с автоматами наперевес начал из глубины зала рейд по захвату сценического пространства, это смотрелось очень натурально — только не хочется думать о том, откуда постановщик почерпнул эту творческую идею.

Лихорадочные перемещения, переодевания и ужимки не придали спектаклю веселья: вся эта чехарда выглядела утомительно и натужно. Музыка под мощным постановочным напором поблекла, в итоге актуализация классики обернулась чем–то совсем другим. Пожалеем, что «Цирюльник» утратил свои навыки и основное предназначение. К слову, предводителя ретивых вояк, условно названного «маршалом», украшала недельная щетина. И эту колоритную особь, и других персонажей хотелось побрить, отмыть и напудрить!