Президент HeadHunter: "По–прежнему нужны люди, занимающиеся финансами"

"ДП": Безработные в России составляют примерно 10% всего экономически активного населения. Это реальные цифры?

Ю.В.: Есть два типа безработицы. Первая — так называемая зарегистрированная безработица, к ней относят тех людей, которые стоят на учете в службе занятости. Такая безработица у нас сейчас около 2,2 млн человек, по данным Росстата. А есть безработица, рассчитанная по методике Международной организации труда. Тут подразумевается, что человек не обязательно зарегистрирован как безработный, но он, во–первых, не работает, во–вторых, ищет работу, в–третьих, готов выйти на службу, если ему предложат, хоть завтра. 7,7 млн безработных как раз насчитали по второй методике. Возможно, цифра занижена, но не сильно.

"ДП": Что будет с рынком труда в ближайшие полгода?

Ю.В.: Ну, этого никто точно не знает. Но если говорить в общем, то, думаю, ситуация будет развиваться примерно как сейчас. Конечно, сильную корректировку могут внести макроэкономические результаты II квартала. Хотя сейчас уже видно, что, скорее всего, уж совсем массовых корпоративных деЮрий Вировец фолтов не будет. Банки найдут возможность реструктуризировать задолженности предприятий.

Конечно, локальные выбросы безработицы случатся, но в целом по стране, я думаю, ситуация стабилизируется. И вообще, мне сложно представить, что в нашей стране могут возникнуть какие–то глобальные проблемы, связанные с безработицей. Опыт середины 1990–х гг. тому доказательство: тогда безработица, скрытая, была гораааааздо больше, чем сейчас, тем не менее — никаких социальных взрывов и хеппи–энд.

"ДП": То есть второй, третьей волны безработицы вы не ожидаете?

Ю.В.: Они будут, но люди как–нибудь адаптируются. У нас народ терпеливый. Посадят картошечку, и все будет хорошо.

"ДП": Когда уровень безработицы вернется к докризисному?

Ю.В.: В обозримом будущем, в ближайшие 5–7 лет, к докризисному уровню мы точно не вернемся.

"ДП": Согласно исследованиям, сильнее всего безработицу почувствовали на себе такие отрасли, как машиностроение, финансы, медиа, недвижимость. Кто им еще составит компанию?

Ю.В.: Не думаю, что этот список как–то сильно изменится. Возможно, добавится сфера услуг. Конечно, сильно пострадает туристическая отрасль.

"ДП": А где тихая гавань?

Ю.В.: В медицине, в фармацевтике.

"ДП": В базе HeadHunter каких больше всего вакансий?

Ю.В.: Больше всего вакансий, связанных с продажами: менеджеры по продажам, менеджеры по работе с клиентами, просто продавцы, то есть те люди, которые могут приносить компании деньги. Также по–прежнему нужны люди, занимающиеся финансами, в первую очередь это бухгалтеры, отчасти — финансовые директора. Ну и IT–специальности вполне востребованы.

"ДП": Если рассматривать компанию по вертикали, менеджеры какого звена пострадали от кризиса сильнее всего?

Ю.В.: С топ–менеджментом всегда будет все хорошо, эти всегда устроятся в жизни. Конечно, больше всего пострадало среднее звено. Компании экономят главным образом за их счет.

"ДП": Эксперты утверждают, что растет и структурная безработица, то есть когда невостребованными становятся целые специальности…

Ю.В.: Есть такая проблема. Но совсем умирающих профессий сейчас, наверное, нет. Есть те, на которые сильно сократился спрос: агенты по недвижимости, разного рода специалисты в области маркетинга, пиара…

Профессии умирают, когда происходят структурные изменения в экономике. Как они происходили, например, в начале 1990–х гг. Тогда умирали целые отрасли. Огромное количество предприятий ВПК взяло и встало. И инженеры, которые делали ракеты, в одночасье стали никому не нужны. Сейчас я не вижу серьезных структурных деформаций.

И это, кстати, ответ на вопрос "как долго продлится кризис". То есть, когда глобальные структурные изменения начнутся, тогда и появится свет в конце тоннеля. Пока их нет, кризис будет продолжаться.

"ДП": Согласно данным Росстата, в апреле 2009 года реальная заработная плата к апрелю 2008 года снизилась на 3%. В такую цифру не очень верится.

Ю.В.: Вполне возможно, что в целом по стране в рублях зарплаты упали на 3%, учитывая, что есть отрасли, прежде всего госпредприятия, где зарплаты выросли. А в России, не надо забывать, 55% людей работают на государство и получают деньги из госбюджета. Если же брать небюджетный сектор, думаю, среднее падение в рублях составило где–то 10–15%.

"ДП": В каком из российских регионов самая благополучная ситуация на рынке труда?

Ю.В.: В Москве и в Питере, конечно. Она и до кризиса была лучше в крупных городах, с приходом кризиса ситуация не изменилась.

"ДП": Бытует мнение, что главная проблема — это не количество безработных, а продолжительность безработицы. Именно в хроническую безработицу входит Россия...

Ю.В.: Я бы не делал из этого трагедию. Бразилия жила с 10%–ной безработицей все годы экономического роста. И ничего.

"ДП": По вашему мнению, как решить проблему безработицы? Может, дороги строить?

Ю.В.: Строить дороги — дело хорошее. Но массово занять людей в этой отрасли не получится: все, что можно механизировать, тут давно уже механизировано. Нет, я думаю, нужно менять деловой климат. Создавать условия, при которых будут открываться все больше компаний, а они, в свою очередь, создадут много новых рабочих мест.

Проблема ведь не в том, что российский рынок труда как–то сильно вдруг изменился. Плохой деловой климат — вот беда России. Потому и компаний мало. Если в Штатах зарегистрировано где–то 11 млн юрлиц, то у нас — 1 млн, а из этого 1 млн две трети — фирмы–однодневки. Вот и подсчитайте теперь, сколько они создают рабочих мест. Государство, конечно, рабочие места создает, но зачастую они невысокого качества.

"ДП": Что бы вы посоветовали топ–менеджеру или собственнику, который хочет сократить издержки, но быть гуманным по отношению к людям? Лучше увольнять или сокращать зарплату?

Ю.В.: В зависимости от ситуации. Но обычно в нашей стране предпочитают, особенно если дело касается крупных заводов, не увольнять, а отправлять в неоплачиваемые отпуска. Получается, что, с одной стороны, не надо тратиться на зарплату, с другой — вроде как сохраняются рабочие места, с третьей — сотрудники более или менее довольны, потому что у них есть надежда вернуться на свое рабочее место. Да и государство закрывает на такие вещи глаза, потому что люди не выходят на улицы.

Но если рассматривать ситуацию с рыночной точки зрения, то лучше увольнять. Это честно, "прозрачно" и дает возможность человеку определиться в жизни, решить, что делать дальше: переезжать, получать новую профессию… А статус "в неоплачиваемом отпуске" — это ни рыба ни мясо, надежда непонятно на что.

"ДП": Как изменилась статистика по серым и черным зарплатам?

Ю.В.: Достоверной статистики никто не знает, конечно. Но есть ощущение, что количество зарплат в конвертах выросло. Теперь к такой практике стали прибегать даже в очень крупных компаниях.

"ДП": Какие профессии стоит сейчас получать?

Ю.В.: Технические, IT–специальности, инженерные — безошибочный выбор.

"ДП": Недавно HeadHunter провела исследование, согласно которому люди готовы на всякие нехорошие поступки — обман, поклеп, секс с начальником — лишь бы сохранить работу. Что вас поразило в этих результатах?

Ю.В.: А вы (смеется) были лучшего мнения о людях? (Смеется.) Меня результаты не удивили. Квартирный вопрос их испортил, как известно. Действительно, работа — это хлеб, а ради хлеба чего не сделаешь.

"ДП": Готовность пойти на такие поступки отражает русскую ментальность?

Ю.В.: Не думаю. Скорее это общечеловеческие черты.

"ДП": Будет ли из–за безработицы расти социальное напряжение? Хватит ли духа российским безработным брать в заложники своих боссов? История с Пикалево показала, что не только французы совершают революции…

Ю.В.: Это единичные случаи. Хотя моногородов много, но проблема лечится. Если градус станет слишком высоким, у государства есть средства залить пожар деньгами. Пока. Что будет дальше, никому не известно. Но если в крупных городах будет тихо, а я думаю, что так и будет, то ситуацию в мелких городах федеральные власти смогут держать под контролем. Ну, а если дело дойдет до того, чтобы брать топ–менеджеров в заложники, то мало уже никому не покажется. Если дойдет до такого (смеется), то тут уже будет, как в 1917 году.

"ДП": Как изменились приоритеты работодателя?

Ю.В.: Соискателю нужно быть готовым к гораздо более требовательному работодателю. В смысле компетенции, опыта, трудолюбия. Если раньше работодатели готовы были брать, грубо говоря, кого угодно, то сейчас они стали сильно привередливыми. Почему? Выбор стал больше, и есть возможность отыграться за годы бесправия, когда на рынке труда был огромный дефицит специалистов и игра шла по правилам соискателей.

"ДП": Вернется ли то золотое время, когда зарплаты росли на 20–30% в год?

Ю.В.: В обозримом будущем точно нет.

"ДП": То есть жизнь нужно планировать исходя из того, что зарплата будет расти медленно?

Ю.В.: Надо стараться больше заработать, повышая свою квалификацию, открывая бизнес… А сидеть и ждать, когда на тебя с неба свалится более высокая зарплата — вот это совсем неправильно.

Чем занимается HeadHunter: компания основана в 2000 году. Специализируется на рынке интернет–рекрутмента и исследованиях рынка труда. В базе данных размещено более 3 млн резюме, ежедневная аудитория сайта — более 300 тыс. человек. Оборот HeadHunter составил около $16 млн. Имеет 12 офисов в городах России, помимо этого работает в Казахстане, Белоруссии, на Украине. Владеет 75% акций компании CV Market Group, лидирующей на рынках Эстонии, Латвии и Литвы. HeadHunter владеет 51% акций JobList.ru, а также является стратегическим инвестором израильской компании All U Need.