Как я стал жертвой клофелинщиков

Дело было так: в канун своего дня рождения я оказался с друзьями из Финляндии в клубе "Дача" на Думской улице. Как позже мне рассказали в милиции, подельники клофелинщиков дежурят в этом клубе, внимательно следят за тем, кто в помещении говорит по–английски, и после того, как предполагаемый англоязычный иностранец выходит из клуба, сообщают о нем исполнителю преступления, который уже сидит неподалеку за рулем автомобиля. Как только жертва выходит из клуба, преступник на автомобиле следует за ней и ждет момента, когда иностранец вытянет руку для того, чтобы поймать машину.

По этой схеме следили и за мной: я общался с друзьями из Финляндии по–английски и, вероятно, был принят предполагаемыми преступниками за иностранца. Что самое удивительное, своих друзей–финнов я благоразумно посадил у выхода из клуба на официально такси "с шашечками", которое благополучно довезло их до дома. А сам решил прогуляться до "Горьковской". К тому времени, как я оказался у Дворцового моста, решил поймать такси. Почти мгновенно передо мной затормозила "шестерка" синего цвета. К тому времени я находился в состоянии алкогольного опьянения и утратил чувство самоконтроля.

Водитель представился "армянином Кареном". А когда я спросил у него, зачем же он повесил талисман с письменами из Корана на зеркало заднего вида, раз он армянин, он ответил: "А, это так!". Через пару минут "Карен" заявил мне: "Слушай, я совсем не спал, а дорога долгая предстоит, ты не против, если я куплю себе кофе, а?". "Не против", — ответил я. Вскоре Карен вернулся не с одной, а с двумя чашками кофе в руках. Вторую он предложил мне со словами: "Не хочешь? У тебя все–таки день рождения, я угощаю!". И тут я совершил свою главную ошибку: несмотря на то что с детства знал, что ничего нельзя есть или пить из рук незнакомых людей, сделал глоток из этой окаянной чашки.

Просто захотелось расслабиться, поверить в то, что человек человеку брат, а не волк. Забегая вперед, скажу, что "расслабляться" мне пришлось на следующее утро в НИИ им. Джанелидзе. Я не сразу почувствовал, что нахожусь под воздействием химического препарата. Мой добрый друг–водитель, видимо, поняв, что то, что он подмешал мне в кофе, плохо на меня действует, решил "добить" меня алкоголем. Остановившись у ларька, он дружелюбно предложил мне купить себе еще пива. Слава Богу, у меня хватило ума отказаться. После этого меня начало клонить в сон, а он под разными предлогами тянул время: заезжал на заправку, ездил кругами. Понимая, что его адское зелье меня не берет, все больше злился: это чувствовалось по его интонациям. Он таки довез меня до "Автово", выругавшись, высадил, а я, как честный человек, еще не понимающий, что его отравили, расплатился с ним в соответствии с заранее оговоренной таксой.

Как я уже говорил, следующим утром на машине неотложки, которую вызвали мои близкие, меня отвезли в НИИ им. Джанелидзе, специализирующийся на "откачивании" любителей веществ, расширяющих сознание. Первый анализ моей крови показал: меня отравили веществом под названием азалептин, которое используется для усмирения особо буйных психических больных и серьезно осложняет работу центральной нервной системы. В общем, почти то же самое, что клофелин, только чуть жестче.

Где–то через неделю после этого случая мне позвонили из милиции — к ним поступают отчеты обо всех больных с наркологическими отравлениями, лечащихся в НИИ им. Джанелидзе. В милиции меня ожидали прекрасные новости: оказывается, доблестные защитники правопорядка уже нашли тех, кто меня отравил. Действительно, на одном из снимков, сделанных камерой слежения у неизвестного мне дома, я узнал своего "армянина Карена".

Милиционеры рассказали мне, что мой Карен — вовсе не армянин, а азербайджанец и вопрос отравления петербуржцев азалептином с целью их последующего ограбления в Петербурге курирует именно азербайджанская мафия. И что азалептин этот доблестные азребайджанцы привозят в Пулково из Баку оптовыми партиями. Все потому, что в их Азербайджане этот азалептин продается без рецепта.

Также допрашивавшие меня сотрудники милиции поведали, что родился я в рубашке. Потому что всех, кого напоили азалептином за день или за два до меня, в лучшем случае ограбили. "Обычно они поступают так, — рассказывали мне милиционеры, — опаивают человека этой гадостью, ждут, когда он вырубится. А затем раздевают его до трусов — забирают у него все и выбрасывают в канаву где–нибудь в Невском районе". По словам милиционеров, не редки среди жертв "азалептинщиков" и случаи летального исхода. Ограбленные люди либо умирают в канавах от обморожения (в конце октября — начале ноября по ночам бывает до минус 10), либо от того, что их организм не выдерживает удара азалептином.