Конец истории

Вы недавно написали: «В условиях кризиса подешеветь должно все, кроме собрания сочинений Маркса». Может, наоборот: Маркс в очередной раз оказался неправ? Ведь капитализм опять устоял…

--Маркс не говорил, что у капитализма нет ресурсов для самопродления. Он говорил о том, что капитализм исторически обречен. Исторически! Либо мы живем в потоке истории, либо имеет место конец истории -- по Фукуяме или как-то иначе.

По прочтении и «Капитала», и «Науки логики» очевидно, что у Маркса не было внятного отношения к концу истории. То ли коммунизм является таковым, то ли он восходит и дальше по историческим ступеням. А вот у Гегеля есть твердое отношение к концу истории. Этот конец будет. Дух истории уступит место так называемому «новому духу». Начнется время, в течение которого человечество, отказавшись от фундаментальных инноваций, будет осмысливать под руководством «нового духа» всю совокупность сделанных им наработок. Потом завершится и это время -- и все поглотит Абсолют. Марксу такая картина не нравилась. И, будучи, с одной стороны, учеником Гегеля, он, с другой стороны, был самым его крупным и яростным оппонентом.

Итак, что такое капитализм? Это конец истории? Предположим, что это так. Тогда возникает множество вопросов. Например, конец истории предполагает «тишь, гладь да божью благодать» или фундаментальное обострение всех мыслимых и немыслимых противоречий? Или какие стратегические прорывы предлагает капитализм? Что он предлагал в XIX веке -- понятно. А что теперь он предлагает? Где новый исторический проект капитализма? Нет его. Разве не видно, как рушится старый проект «Модерн»? Видно без очков! Этот старый проект можно и должно защищать от экспансии постмодернизма. Или -- «нового Средневековья», если капитализм захочет спастись в этой гавани от истории. Кстати, Маркс предупреждал о подобной возможности. Те, кого интересуют облегченные варианты подобных предупреждений, могут перечитать хотя бы роман Джека Лондона «Железная пята», написанный под прямую философскую диктовку последователей Маркса. Прочитать -- и призадуматься над происходящим сейчас. Если нет нового исторического проекта и есть история, то либо придет тот класс, который предложит новый проект, либо господствующий класс станет сверхреакционным и при этом абсолютно исчерпанным.

Какие новые технологии манипуляции сознанием в дополнение к существующим принес XXI век?

--Принципиальная разница между XXI веком и предыдущими веками (а манипулировали сознанием всегда) состоит в том, что теперь манипуляция будет осуществляться через избыток информации, а не через ее недостаток. Это очень важное изменение! Конечно, информацию будут по-прежнему уродовать, а отчасти даже скрывать. Но в основном теперь будут надеяться на то, что люди -- народ как источник исторического процесса -- просто не разберутся, потеряются в предъявленном им изобилии информации. Или же не захотят разбираться, устанут. Или же их когнитивные матрицы окажутся так сплющены, что они не смогут разобраться, купятся на ту или иную соблазнительную дешевку. Искусство сплющивания когнитивных матриц, культурных матриц -- еще одно ноу-хау последнего времени, которое я называю временем всемирных претензий Игры как антагониста Истории. Кроме того, людям будут одновременно предлагать невиданные возможности в сфере всего, что позволяет им осуществить личностный рост, и беспощадно отсекать от этих возможностей.

Много говорят о неизбежном расколе между «партией зла» (как называют силовиков) и «партией бабла». Какие в связи с этим возможны сценарии?

--Схватка элитных кланов так называемых силовиков является схваткой за бабло. Сама же по себе шутка («партия бабла» и «партия зла») более изящна, чем глубока. А как же быть с Гете? С «золотым тельцом»? С гениальными размышлениями о том, каким злом является бабло, ставшее абсолютным началом? Всем знакома ария Мефистофеля «На земле весь род людской чтит один кумир священный». Так, значит, Мефистофель -- это «партия бабла», а не «партия зла». Но кто же тогда «партия зла»?

Вы говорили, что формула «и западничество, и патриотизм» устарела. Но эта формула -- пароль нынешнего дуумвирата. Значит, страна обречена?

--Страна не может быть обречена до тех пор, пока все ее граждане не признали, что она обречена. Я, например, этого не признаю, а значит, она не обречена. И таких, как я, очень много. Формула «и западничество, и патриотизм», как мне кажется, действительно устарела. Но тут ведь вопрос не в том, что мне кажется. И не в том даже, какие доказательства я могу привести. А в том, какие доказательства приведет история. Известно, как она приводит доказательства: не размышляя, а нанося удары. Я своими размышлениями всего лишь считаю необходимым смягчить такие удары -- для правящего класса, для власти, для общества. Как только удары будут нанесены, правящий класс расколется. Или уйдет с исторической сцены. Отсюда две задачи. Во-первых, обеспечить правильный, эффективный, нужный обществу раскол правящего класса. Во-вторых, если класс не расколется, а слиняет, сформировать то, что будет его исторической альтернативой.

Лучше, конечно, действовать в рамках задачи №1. А еще лучше -- плавно изменить консенсус до раскола. Но история часто предлагает тем, кто не осмысливает ее уроки, далеко не лучшие варианты.

В состоянии ли интеллигенция решить задачу развития страны? Вообще, какой слой заинтересован в развитии?

--Задачу развития решает или не решает господствующий класс. Если не решает, то становится гиперреакционным или сметается историей. При чем тут интеллигенция? Да еще и интеллектуалы? Желудок переваривает пищу с помощью ферментов. Но он ведь ферментом не является, правда же?

В чем все-таки шанс России?

--В том, чтобы дать миру новый мегапроект, спася для мира историю. Да и для себя тоже. Потому что без истории Россия погибнет первой. И поволочет за собой в пропасть мир.

Сергей Кургинян

Родился 14 ноября 1949 г. в Москве.

Окончил Московский геологоразведочный институт и Театральное училище им. Б. Щукина по специальности «режиссура драмы».

Кандидат физико-математических наук, до 1980 г. работал старшим научным сотрудником в Институте океанологии АН СССР.

Организовал в 1989 г. корпорацию, а затем фонд «Экспериментальный творческий центр». Автор книг «Постперестройка», «Седьмой сценарий», «Lessons of bloody October», «Россия: власть и оппозиция» и др.