В Разливе проходит выставка "Революционный музей после идеологии".
В Разливе проходит выставка "Революционный музей после идеологии". Музеи революционной истории среди современных художников так же популярны, как были когда–то у советских туристов. Музей "Пресня" недавно был эпицентром московской художественной жизни. Выставочный комплекс в Красноярске сполна пользуется благами едва ли не последнего, построенного уже в перестройку музея Ленина. У нас то в особняке Кшесинской устроят перформанс, то фонд "ПРО АРТЕ" сделает выставку в музее Кирова. Эти места хранят воспоминания о пионерском детстве, об исчезнувшей социалистической стране, которая не позволяет о себе забыть, об эпохе противостояния идей, о людях, движимых убеждениями, и об инструкторах, разъясняющих, что хорошо, а что плохо и каковы наши главные преимущества перед врагом.
Две инсталляции в музее Ленина в Разливе — как раз о той идеологии, в которую некогда облекалось все и вся и о которой напоминает лишь дощатый домик на одном берегу озера и неомодернистский павильон — на другом. Домик накрыт стеклянным колпаком, в котором узнается троечный почерк архитекторов станций "Приморская" и "Девяткино". Ленин провел здесь считаные часы, но этого было достаточно, чтобы убогое жилище стало еще одним советским урочищем. Видеоинсталляция Натальи Краевской — о пустоте этих забытых мест, вокруг которых теперь выросли дорогие особняки. Фотографии пионеров, отдающих дань почтения самому человечному человеку, до смешного похожи на фотодокументацию концептуалистских акций 1970–1980–х годов. Запись "Марсельезы", из которой вырезаны все согласные, звучит как обрывки хоралов — торжественно и нелепо. Сарай под стеклянной крышкой — сплошное недоразумение.
Ему под стать музей–шалаш на другом берегу озера. Инсталляция Ильи Орлова состоит из трех одинаковых витрин с легендарным ленинским пеньком, в который воткнут не менее легендарный топор, тут же закипает культовый котелок. Трех витрин достаточно для того, чтобы дать понять, что все эти музеи ни на что больше не годятся. На снимках, взятых из музейного архива, — места в Разливе, где бывал Ильич: лужок, по которому он гулял, дерево, к которому невзначай прислонился. Из подписи к одному журнальному фото вырезана фамилия репрессированного в 1930–х соратника Ленина. Какой теперь смысл во всех этих единицах хранения? Нам с вами, впрочем, уже давно стало понятно, что эти памятные места нужны разве что для того, чтобы завозить сюда после обеда на автобусах туристов. Лучше иностранных, им все это пока смешно.
