Два дома Мертенса: Невский, 21, и Западная аллея, 1
Дом Мертенса — впечатляющую постройку в стиле модерн на Невском, 21, с ее огромными, в четыре этажа, застекленными арками — знают все. Это одно из самых впечатляющих зданий главного проспекта Северной столицы. Но о его владельце известно немного. Между тем строение это — историческое свидетельство того, как саксонский скорняк стал купцом, а его сын — законодателем моды в имперском Петербурге, одевавшим в меха всю богемную публику рубежа веков.
Фридрих Людвиг Мертенс, родившийся в 1812 году в городке Зальцведель, что в земле Саксония–Анхальт, был человеком не слишком везучим. Вроде бы все у него в жизни получалось, но как–то наперекосяк. Выросший в небогатой семье, он освоил перспективнейшую в денежном плане профессию — стал скорняком и мог сшить все что угодно — от собольей шапки до горностаевого палантина. У него практически не было конкурентов! Но прокатившаяся по Европе волна революций и войн ввергла народ в такую беспросветную бедность, что работы для элитного специалиста по предметам роскоши просто не было. Помыкавшись какое–то время в родном городке, он решил поехать туда, где меха носят, как гласила молва, постоянно, — в далекую и снежную Россию. А тут обстановка оказалась прямо противоположной: товар хоть и востребован, зато конкурентов столько, что лишь успевай поворачиваться! В общем, жизнь у скорняка была не сахар.
Плата за меха
Впрочем, через какое–то время дела пошли успешнее: Фридрих Людвиг записался в купцы, смог себе позволить в 1841–м открыть собственную лавку в Гостином Дворе, а потом — скорняжную мастерскую на Невском, 50, стал известным в столице торговцем мехами. Вскоре женился, выбрав себе невесту среди питерских немцев — Эвелину Флорентину Феррин. Вот только петербургский климат и тогдашний уровень развития медицины помешали скорняку обзавестись многочисленным потомством: из восьми его детей, родившихся с 1836 по 1853 год, пятеро умерли, не прожив и года. Родив младшего ребенка, вскорости скончалась супруга Мертенса, а в 1877–м умер от тифа и он, как и его старший сын Генрих. Ведь скорняки оказались в группе риска: работая с мехами, поставлявшимися с дальних окраин России, они сплошь и рядом сталкивались с такой неприятностью, как платяные блохи, а то и вши. Кто же знал, что именно эти насекомые являются переносчиками тифа, эпидемия которого накрыла Северную столицу в конце 1870–х?!
На Невском белые медведи
Младший сын Мертенса, которого назвали так же, как отца, Фридрихом Людвигом, при рождении, кажется, получил всю ту удачу в делах, какой не хватало его родителю. Впрочем, ему не пришлось начинать дело с нуля, да и войн с революциями к тому времени не было и пока не ожидалось. Поэтому отцовский бизнес он развил буквально до предела. Будучи младшим и не надеясь на большое наследство, Мертенс потратил свою юность на получение хорошего образования и стал в первую очередь отличным экономистом. Он понимал, что готовое изделие стоит в разы дороже материала, из которого пошито. Поэтому, хотя и не закрыл старую лавку в Гостином Дворе, главное внимание уделял новому предприятию — большому ателье меховой одежды на Невском, 21. Меха для него закупали решительно со всего света, так что, чем черт не шутит, может быть, среди них отыскался бы и мексиканский тушкан с шанхайским барсом. Стремясь подчеркнуть всемирный масштаб своего бизнеса, Фридрих Людвиг — младший выбрал символом компании белого медведя, по–хозяйски подмявшего под себя земной шар.
Наличие у представителя артистической богемы зимнего гардероба от Мертенса вскоре стало показателем статуса. В клиентах у сына скорняка числились даже члены императорской фамилии, а меховые туалеты из его ателье были нарасхват в Париже, Берлине, Брюсселе, Лондоне, не говоря уже о Риге и Нижнем Новгороде. Как же тут было не вложиться в поддержание имиджа? И вот на месте старого дома на Невском, 21, вырос новый роскошный магазин, построенный в 1911 году архитектором Марианом Лялевичем. Тот самый дом Мертенса, который знают решительно все, с окованными бронзой дверями, гигантскими окнами и — вот роскошь! — даже лифтом. Очень популярное было место у столичных модников.
А одновременно с ним тот же архитектор выстроил для хозяина модного мехового дома маленький особнячок на Каменном острове (Западная аллея, 1). Продуманный и уютный. В нем Фридрих Людвиг и жил до самой революции, появляясь в своем ателье лишь изредка. Да и то чаще всего для того, чтобы полюбоваться фонтаном во дворе — фигурой белого мишки, прибравшего весь земной шар.
