В США объявлено, что 2 мая нефтяной бойкот Ирана войдет в полную силу. Петля на шее иранской нефтеторговли затягивалась в несколько приемов. Год назад, когда эмбарго было анонсировано, Исламская Республика Иран (ИРИ) экспортировала 2,5 млн баррелей в день. В ноябре 2018–го, к моменту вступления в силу первого этапа бойкота, продажи упали до 1,5 млн баррелей. К нынешнему дню они успели уменьшиться еще раза в два.
Администрация США ставит перед собой две краткосрочные задачи и одну долгосрочную. Степень их выполнения и будет мерилом американской мировой мощи на исходе второго десятилетия XXI века.
Во–первых, делается попытка не частично, а полностью лишить ИРИ нефтедоходов. Для этого американцы должны убедить китайцев, индийцев, японцев и корейцев отказаться от иранской нефти. Полгода назад для них сделали исключение, срок которого теперь истек. У США все еще много рычагов воздействия на эти державы, но будет ли их достаточно, никто не знает.
Во–вторых, предполагается, что Саудовская Аравия и ОАЭ увеличат нефтедобычу хотя бы на пару миллионов баррелей, чтобы перекрыть потери от падения не только иранской, но заодно и венесуэльской и ливийской добычи, которые сейчас по случайному совпадению тоже рухнули. Если саудиты не расстараются, то нефтяные цены, и без того уже подошедшие на фоне страхов перед эмбарго к $75 за баррель, взлетят еще выше.
Точнее сказать, какой–то дальнейший их всплеск в предстоящей суматохе и так вероятен, но он либо будет коротким, либо, если нефтяные монархии подведут, долгим и дорогостоящим. Технические возможности для роста добычи налицо, но предсказуемость саудитов в последнее время явно снизилась, и положиться на их обещания, хотя они и даны, американцы могут только частично. А устойчивый рост нефтецен стал бы ударом и по мировой экономике, и по престижу США.
И наконец, третья американская цель — стратегическая. Если ИРИ лишится нефтедоходов, а мировой энергорынок к этому приспособится и научится жить без Ирана, то самая задорная из великих держав нового поколения, может быть, одумается и, как надеются в Вашингтоне, начнет сдавать назад.
То есть остановит ядерную программу, уйдет из Сирии и Ливана, а может быть, даже заменит свой режим. После чего Иран можно будет принять в объятия и премировать возвращением на мировые рынки, инвестициями и прочими удобствами.
Если эта цепочка мероприятий сработает до конца или хотя бы почти до конца, то Америка покажет, что она, выражаясь словами Трампа, действительно "сделалась снова великой".
Но в реальности можно лишь прогнозировать относительно быстрое возвращение нефтецен к тем умеренным уровням, к которым мир уже привык.
Механизмы сдерживания их роста доказали, что работают даже тогда, когда часть производителей выпадает из игры. Это, конечно, при условии, что угрозы Тегерана заблокировать торговые пути окажутся таким же блефом, как в прошлые разы.
Полное отсечение Ирана от нефтедолларов уже менее вероятно. Нелегально, полулегально, со скидками, но сколько–нибудь он продавать сможет. Хотя купаться в деньгах, как в последние годы, конечно, перестанет.
Сменится ли там из–за этого режим? Во всяком случае, не сейчас. ИРИ откажется от ядерных разработок? Не совсем исключено, но вряд ли. Начнут ли сворачивать проект создания средиземноморской империи?
Это более вероятно, ведь желающих, чтобы этой империи не было, в тех краях хватает.
Так или иначе оставшаяся часть года станет временем тестирования мировых державных сил и обещает поэтому более высокую концентрацию неожиданностей, чем до сих пор.
