Владимир Зеленский является президентом Украины уже 3 недели. И пока что не может преодолеть сопротивление Верховной рады ни в чем.
Депутаты не позволили ему уволить никого из министров и не рассмотрели ни одной президентской инициативы. Это, конечно, вряд ли его радует. С другой стороны, вплоть до назначенных на 21 июля выборов в Верховную раду он еще может себе позволить работать исключительно языком.
Зеленскому, конечно, не позавидуешь. Мне совершенно непонятно, на кой черт он вообще полез на эти галеры. А это действительно галеры, причем уткнувшиеся носом в песок. В отличие от России, где президентство — это скорее прогулочная яхта.
Президент Украины — несчастная должность. На Западе к тебе относятся как к бедному родственнику, вечному просителю, который всем давно уже надоел. В собственной стране тебя не пинает только ленивый, потому что таковы сложившиеся политические традиции. Россия тебя душит.
Если у Зеленского есть некий секретный план вывода Украины из кризиса (хотя я не могу себе представить, что это может быть за план), то он имеет крохотный шанс его реализовать. Если же никакого плана нет и новый президент лишь пытается ориентироваться по ситуации, то его положение максимально трудное. И верить в успех при таком раскладе просто невозможно. Кстати, если Зеленский провалится, что более чем вероятно, то чем он планирует заниматься через 5 лет? Вернется в амплуа шоумена? Но его к тому времени будет ненавидеть вся страна, какие уж тут концерты и телесериалы!
Пока его позиция более–менее понятна. Он демонстрирует своему избирателю: я хочу, могу и собираюсь сделать все прекрасно. Но проклятые бюрократы, воры, порошенковцы и олигархи мне не дают. Проголосуйте за мою партию, и небо будет в алмазах! При этом ему приходится избегать слишком резких движений, чтобы не разозлить ни одну группу населения. Ругать можно только бюрократов, олигархов и чинуш. Даже Россию ругать надо очень осторожно. Ведь часть его избирателей явно надеется на улучшение отношений с ней. Взять на вооружение порошенковскую риторику — значит оттолкнуть их. Но и слишком миролюбивую позицию занимать нельзя, это оттолкнет другую часть. Надо балансировать. И вообще — России поменьше. Примерно этим он и занимается.
Логично, что он много говорит о евроинтеграции. Это, конечно, пустой треп, но зато этот треп всем нравится. Правда, работает он ровно до дня выборов в Раду. После него уже нельзя будет произносить просто благие пожелания и ничего не делать. При этом евроинтеграция от президента Украины никак не зависит. А вот прекращение конфликта с Россией — все же да.
Хотя главные проблемы Украины совсем не в отношениях с Россией. А в системном кризисе, из которого она не может вылезти который год кряду. При 41 млн жителей ежегодная убыль населения там составляет около 200 тыс. Практически вся украинская молодежь работает в Польше или других европейских странах. Это — жалкое положение. В таком жалком положении, надо сказать, мало какая из стран СНГ пребывает.
Когда говорят о социально–экономическом положении Украины, то речи украинских политиков мало отличаются от речей пропагандистов с российских государственных телеканалов. Даже те, кто 23 часа в сутки проклинает Путина, в оставшийся час говорят: "Такого воровства, как у нас, нет нигде". Дикая коррупция в сочетании с олигархическими группами, контролирующими целые города и регионы. Справиться со всем этим непросто.
Главные проблемы у Зеленского начнутся после парламентских выборов. Причем при любом их исходе. Если он сумеет получить большинство в Раде, то у него уже не будет отговорок, что ему кто–то мешает. Если же большинства он не получит (что более вероятно), то в парламенте опять начнутся бесконечные склоки, дрязги и политические торги. Тогда народ разочарованно скажет: "Ну… Это мы и без тебя умели". Такие вот Сцилла и Харибда.
Так что у Зеленского остался последний счастливый месяц на то, чтобы раздавать обещания, ругать бюрократию и радужными красками рисовать счастливое европейское будущее.
Потом мышеловка неминуемо захлопнется и "учитель Голобородько" будет вынужден перестать резонерствовать.
После выборов он обречен либо что–то делать, либо продемонстрировать, что он ничего делать не в состоянии.
