Пенсии и деньги при коммунизме
Дело вроде бы и прошлое, поскольку дискуссия министров вокруг пенсионных накоплений, которые то ли были, то ли не были истрачены на поддержку новых субъектов Федерации, отшумела неделю назад. Потом пенсионные накопления как бы и нашлись, однако осадок остался. И связан он с тем, что государственный подход к судьбе трудовых сбережений населения гораздо лучше говорит о сущности текущей политики, чем все заявления телеведущих и официозных спикеров.
Напомним, что все началось с замечания министра экономического развития о том, что неплохо бы вернуть российским пенсионерам 243 млрд рублей, оказавшихся под государственной рукой. Еще осенью 2013 года по предложению зампредседателя правительства РФ Ольги Голодец пенсионные накопления россиян были направлены не в негосударственные пенсионные фонды, а на текущие выплаты пенсионерам. Это позволило государству сэкономить, поскольку перевод средств из бюджета страны в Пенсионный фонд был снижен, а антикризисный резерв увеличен на те самые 243 млрд. Какие там еще деньги, была первая реакция министра финансов, недвусмысленно давшего понять, что средства, которые пенсионеры считали своими, уже потрачены на решение важных государственных задач — поддержку государственных банков и корпораций и главное — субсидирование полуострова в Черном море. Глава тамошнего правительства оценил размер необходимых субсидий без малого в 700 млрд только из федерального бюджета, не считая половины такой суммы на строительство моста через пролив и других дотаций и льгот.
Правда, спустя малое время министр финансов заговорил по–иному, объясняя, что "…граждане ничего не проиграют, они получат те же самые средства на свои счета, которые будут формировать в будущем пенсию работающим гражданам".
Есть тут одна особенность, на которую мало кто обратил внимание. Дело в том, что изъятие пенсионных накоплений не исчерпывается суммой в четверть триллиона. В этом году в бюджет поступят те самые 243 млрд рублей, которые должны были пойти в НПФ и управляющие компании. Но к ним следует добавить примерно такую же сумму пенсионных отчислений так называемых "молчунов", владельцев накопительных счетов, по умолчанию доверивших их государственному Внешэкономбанку (до января нынешнего года на эти счета уходило 6% зарплаты "молчунов"). Еще в конце 2013 года, одновременно с объявлением об изъятии пенсионных накоплений из НПФ и УК, правительство решило, что с 2014 года накопительной пенсии у "молчунов" не будет, а все их взносы пойдут в страховую часть за этот год. Около 6 млн "молчунов" успели написать заявления о переводе средств в НПФ с 2014 года, но их деньги переведут туда только в следующем году. Таким образом, вместо накопительных счетов (а их, по данным Пенсионного фонда, имеют 46,2 млн трудящихся) деньги идут на счета ПФР на выплаты нынешним пенсионерам. И ровно на ту же сумму Минфин сокращает бюджетное финансирование ПФР из бюджета и получает дополнительные деньги в бюджете. Порядка полутриллиона рублей в этом году.
И даже если эти средства рано или поздно будут возвращены, то в специфической форме — как раз с 2015 года условные, но все же рубли на счетах россиян в ПФР превратятся в уже совершенно виртуальные "баллы для расчета страховой пенсии". А пересчет баллов в живые деньги будет проводиться с учетом нескольких понижающих коэффициентов. Так что ни размер правительственного долга перед пенсионерами, ни размер будущей пенсии вообще предсказать сейчас невозможно. Никто особо и не пытается — по данным опроса на сайте издательского дома "Коммерсантъ", больше четверти респондентов не рассчитывает до пенсии дожить, а треть рассчитывает на собственные средства.
Так будут ли возвращены россиянам пенсионные накопления, или не будут, будут ли пенсии выплачиваться вообще, или будущим пенсионерам предстоит побираться Христовым именем? И вообще, имеет ли смысл жить до пенсии, или, следуя самурайским заветам, выбрать путь, который приведет к смерти? На самом деле ответ содержится в анекдотической дискуссии о содержании товарно–денежных отношений в коммунистическом обществе. Как известно, на вопрос о том, будут ли деньги при коммунизме, ревизионисты в Белграде отвечали, что будут. Догматики в Пекине говорили, что не будут. В Москве подходили к этому вопросу диалектически: у кого будут, а у кого — нет.
Так же и с пенсиями.
