Журналисты Елена Барковская, Владислав Бачуров — о том, почему футболисты, игравшие в Ленинграде во время блокады, не считали себя героями.
Знаменитый блокадный матч между командами ленинградского "Динамо" и Н–ского завода (Ленинградского металлического завода), символ героического сопротивления Ленинграда, состоялся 31 мая 1942 года. В 1991 году на стадионе "Динамо" была установлена мемориальная доска в память о матче, а в 2012 году на стадионе открыли памятник участникам блокадного матча.
Событие обросло мифами, которые кочуют из статьи в статью. В этом году появилась публикация, в которой было написано, что почти все участники матча погибли на фронте или умерли от голода.
Мы нашли данные о судьбе 17 игроков из 22. Никто из них не умер на фронте или от голода.
"Отец о тех событиях вспоминал неохотно: мол, люди на фронте были, а мы в футбол играли, — рассказывает Лариса, дочь игрока "Динамо" Александра Федорова. — Говорил, что блокадных матчей состоялось несколько и что на первой игре, 6 мая, зрителями были девушки–зенитчицы — одна назвала его мазилой. Отца это удивило очень: как в мирное время! Вторую игру, 31 мая, смотрели раненые из госпиталя, вовсю матеря игроков: "Мы кровь проливаем, а вы мяч гоняете".
Читайте также:
Новости СПб
Почему "Барселона" все выигрывает
Принимал участие в матче и будущий популярный спортивный комментатор Виктор Набутов, его вызвали на матч с Невского пятачка. "Отец говорил, что никто из игроков тем матчам исторического значения не придавал. Он даже не помнил точно, когда и с кем играли, — говорит его сын Кирилл Набутов. — После футболисты поехали по городам, где были в эвакуации ленинградские предприятия, институты. Играли с местными командами, в которых было много московских футболистов. Пропагандистский смысл понятен: из города приехали любимые футболисты — значит, город жив (правды о положении дел в Ленинграде страна не знала). После войны отец продолжал играть за ленинградское "Динамо". У него было две тяжелые травмы: ключицу ему сломал великий Всеволод Бобров, его давний товарищ, а на игре в Минске отцу прыгнули на руки — повредили предплечье, локоть (перелом). После этого он закончил играть. Зная о том, что отец — великолепный рассказчик, его уговорили провести радиорепортаж. Так он и стал спортивным комментатором, всю жизнь им проработал".
"Футболисты героями себя не считали. Мне было лет 15, когда стали появляться первые публикации о блокадном матче. Отец говорил знакомым: "Ерунда, но Колька собирает заметки", — рассказывает Николай, сын вызванного с фронта футболиста Георгия Московцева. — После войны отец играл в футбол еще несколько лет. Работал в уголовном розыске — оперуполномоченным, следователем. Ушел на пенсию в звании майора. О делах дома говорил мало: все же секретное было. Знаю, что его наградили орденом Красной Звезды, по–моему, за раскрытие ограбления Кировского универмага".
Рассказывает историк спорта Юрий Лукосяк: "Почему столько внимания уделяется этому матчу? Потому что ему не было аналогов в мировой истории: в осажденном городе прошла серия матчей мастеров футбола. А это была именно серия — игра 31 мая известна, потому что про нее написали в газете. Тогда, весной 1942 года, спортивная жизнь вообще ожила: проходили легкоатлетические мероприятия, соревновались гребцы. Думаю, это была инициатива Валентина Федорова, капитана довоенного "Динамо": "Давайте попробуем сыграть". Но об игре знали немногие — Евгений Улитин мне рассказывал, что зрителей приходило мало, в основном раненые, потому что рядом располагались госпитали.
В августе 1941 года правительство приняло решение о сохранении элитных спортивных кадров. Но многие ленинградские игроки ушли в армию еще в июне–июле. Поэтому, если "Динамо" играло в более– менее укомплектованном составе (работали милиционерами в городе или защищали его рубежи), то в составе команды Н–ского завода были и легкоатлет, и хоккеист. И только когда поняли значение таких игр в плане укрепления веры в неминуемую победу над фашизмом, стали отзывать с фронтов динамовцев, и команда поехала по стране играть матчи — поднимать боевой дух советских граждан.
До Олимпиады–80 о тех событиях толком не вспоминали. В Ленинграде проходили матчи олимпийского турнира по футболу — и, думаю, на высшем уровне была поставлена задача пропагандировать достижения нашего спорта. Блокадные матчи вписались в контекст.
Но до сих пор точно не определено, сколько было матчей, кто в них участвовал. Например, сын Евгения Архангельского после открытия памятной доски удивлялся: "Почему в списке нет моего отца, ведь он точно играл 31 мая?" А его имя "затерли", потому что в 1949 году он был осужден, якобы за "коллективное изнасилование"". И это вызывает сомнение относительно правильности упомянутых составов — возможно, они корректировались в последующие годы".
"То, что репортаж о матче транслировался на немецкие окопы, — миф, — считает Кирилл Набутов. — Во–первых, об игре никому ничего не было известно (все прекрасно знали, что немецкая разведка работает в городе — а значит, зрители были бы под угрозой авиаудара), во–вторых, не было для этого технических средств.
Потом сообщение о прошедшем матче прошло в выпусках новостей по радио, в том числе на немецком языке — их вел австриец Фриц Фукс, работавший на ленинградском радио в отделе спецпропаганды. Он каждый день наговаривал такие выпуски о жизни города, которые транслировали в сторону немецких окопов (выезжали специальные автомобили с рупорами). С Фуксом я познакомился в 1983 году, и он лично мне рассказывал, что никакого репортажа не было, а он пришел на работу и ему сказали: "А ты знаешь, что вчера играли в футбол?" Он не знал и включил это сообщение в выпуск новостей.
Фукс был тем самым человеком, которому приписывали репортаж с блокадного матча".
За команду металлического завода выступали и футболисты "Зенита". "Отец был очень истощен, — вспоминает сын футболиста "Зенита" Анатолия Мищука Евгений Хмара. — На одной из игр упал и еле–еле поднялся. Отец играл в "Зените", в 1944–м команда выиграла кубок СССР. Отцу подарили часы и предоставили комнату на Рубинштейна. В квартире с нами жила семья сапожника "Зенита". Он шил бутсы: на каждого игрока была деревянная колодка. В эту квартиру приходили все известные футболисты города — так прошло мое детство".
"Папа рассказывал, что тот матч был обычным делом — как будто они пришли на смену на завод, — вспоминает дочь игрока "Зенита" Александра Зябликова Алла Шерементьева. — Но футболисты понимали, что для людей это было важно".
