Рейтинг Путина достиг исторических 89% на фоне разгорающейся на ТВ–экранах борьбы с пятой колонной и повышения градуса патриотизма. Редактор "ДП" Анжелика Тихонова объясняет, почему 89% показывают нечто большее, чем просто одобрение работы Путина.
С 19 по 22 июня рейтинг российского президента, по замерам исследовательской компании "Левада–центр", составил 89%. Как принято говорить в последнее время по отношению ко всему, что растет или падает в нашей стране, рейтинг пробил свой исторический максимум 86% и вышел на новый уровень.
Многим эта цифра очень понравилась. Ну еще бы: все большое в нашей стране претендует на сакральность. Теперь с этой цифрой наперевес, как в прошлом году с 84%, можно запрещать есть чужеземные сладости, дарить заграничные цветы, не пускать школьников на гранты за границу, да мало ли чего можно напридумать под такую цифру.
И похоже, немногие обратили внимание, а собственно, что 89%? Как в анекдоте. А исследователи и не скрывают: 89 — это процент из 1600 опрошенных россиян, которые ответили "да" на вопрос: "Вы в целом одобряете или не одобряете деятельность Владимира Путина на посту президента России?". В целом, говорите? И только два варианта: одобрить или нет? Надо подумать.
У социологов есть такое понятие — деформированное мнение. Оно возникает в так называемых закрытых, кризисных ситуациях или во времена военных конфликтов (к России последнее, разумеется, не относится, потому что страна ни с кем не воюет, но из понятия, как говорится, слов не выкинешь). Иными словами, люди, которые находятся под давлением информационной войны либо в ситуации глубокого напряжения или агрессии в обществе, склонны говорить то, чего от них ждут, а не действительно делиться своим мнением.
Можно ли считать ответы респондентов "Левада–центра" деформированным мнением на фоне разгорающейся на ТВ–экранах борьбы с пятой колонной, безудержным повышением градуса патриотизма и пр. — для социологов ответ очевидный. Так что 89% показывают скорее нечто большее, чем просто одобрение работы президента. Как писал в свое время один советский сатирик (причем лет двадцать пять назад, не больше), всеобщий "одобрям" — это не просто глагол. Это больше чем действие. Это — название эпохи.
