За резонансными инцидентами на дорогах - вроде погони за кортежем Евгения Пригожина или ареста "гонщиков-мажоров" - общество всегда наблюдает с интересом. Но для самих фигурантов это вроде теста на принадлежность к элите.
Полиция как будто в очередной раз взялась за высокопоставленных нарушителей порядка на дорогах. То в Москве задерживают с ОМОНом сына вице-президента "Лукойла" Руслана Шамсуарова, то в Петербурге устраивают погоню за кортежем больше чем просто ресторатора Евгения Пригожина - и вызывают спецназ ФСБ, и даже заводят на пригожинского охранника уголовное дело за применение насилия в отношении представителя власти.
Такие инциденты всегда резонансны. Общество с азартом следит за судьбой нарушителей, чтобы в очередной раз констатировать отсутствие в мире справедливости и бессилие закона. Тем, как правило, и заканчивается, хотя если фигуранты угодили под кампанию, то бывают исключения - вот и компанию "оборзевших мажоров" (по выражению представителя СКР Владимира Маркина), устроивших в столице гонки и отказавшихся подчиняться полицейским, отправили кого на 10, кого и на 15 суток. Но уголовное дело по "хулиганству" все-таки, подумав, прокуратура решила прекратить. Пришли, так сказать, к разумному компромиссу.
Евгений Пригожин - глава корпорации "Конкорд-М", человек, которого принято относить к ближнему кругу окружения президента, к элите. Он кормит президента и его гостей, а также финансирует, как говорят, некоторые околополитические проекты. А элита в таких случаях переживает, должно быть, совсем другие эмоции.
Ведь принадлежность к элите определяется не деньгами - иначе не было бы никакой элиты в Советском Союзе, где больших денег вообще ни у кого не было. Она определяется количеством неформальных прав, возможностей делать то, что другим людями запрещено либо недоступно. "Деньги? Зачем они мне?.. Если мне что-то было нужно, я мог сказать: "Мне завтра нужно это!" И завтра все было бы у меня. И никаких квитанций и подписей! И куда деньги тратить? Все и так предусматривалось уровнем нашего обеспечения", - формулировал в одном из интервью зять Леонида Брежнева, бывший первый замглавы МВД, впоследствии опальный Юрий Чурбанов. С тех пор мало что изменилось. Евгений Пригожин относится к тем людям, которые как раз и обеспечивают для власть имущих "мне завтра нужно это" - но в обмен и на них распространяется немалый набор жизненных льгот: и по-крупному, вроде вкусных контрактов, и по мелочи, вроде права парковаться где заблагорассудится и не останавливаться по требованию ДПС. Остановиться несложно, но не останавливаться - принципиально, иначе ты не элита. Блага дают, когда ты входишь в большую или малую обойму, и отбирают, когда тебя из обоймы вычеркивают.
Внезапно человек как будто спотыкается. Еще вчера можно было, как всегда, гонять как удобно, а не как положено, а сегодня инспектор вдруг не берет под козырек, а вызывает спецназ. Телефонные звонки почему-то не срабатывают, прокуроры идут на принцип, следователи вслух говорят, что отпрыски твои "оборзели", на глазах у всего бомонда появляется уголовное дело. Мелочь, а неприятно, ведь это может значить, что нельзя больше того, что было можно. А завтра с позором эвакуируют из второго ряда и заставят унижаться на штрафстоянке? Да уж не сигнал ли это, не отберут ли послезавтра контракты и пропуск в Кремль, станут ли замечать?
Нет, допускать такого нельзя. Запускается сложнейший механизм связей, дело спускается на тормозах, ответственность перебрасывается на транспортное предприятие, охранников, водителей, пострадавшим выплачиваются отступные или не выплачиваются, в зависимости от обстоятельств. Ситуация вроде бы меняется: 5 лет назад громкое ДТП с участием вице-президента "Лукойла" Александра Баркова закончилось перекладыванием вины на погибших, 10 лет назад попросту закрыли дело о наезде сына Сергея Иванова на пенсионерку, а сейчас все-таки не сразу, но дали молодым гонщикам 15 суток. Никто не погиб, впрочем, можно и дать. Тест пройден, связи работают, все в порядке, элита остается на своих местах.
