Главной проблемой прошедших выборов в России стала чрезвычайно низкая явка. Политика есть, но выборы больше не воспринимаются как политический инструмент. Если не смастерить новый, можно вообще потерять представление о стране.
Выборы, как только что показал единый день голосования, так и не стали для россиян понятным инструментом. Более того, судя по неуклонному снижению явки — на выборах в Госдуму в 2007 году она составила 63,71%, в 2011-м — 60,2%, в 2016 году не добралась даже до половины, 47,8%, — так вот, судя по этим цифрам, инструмент становится все менее понятным. Можно сказать, что большинством он уже признан негодным.
Элла Памфилова пожала плечами: "Явка как явка". Владимир Путин деликатно заметил, что явка "не самая большая, но высокая". "Не большая, но высокая" явка — это как деньги, которые "хорошие, но мало". Явка на самом деле самая низкая в новейшей истории России.
Тяжело, а голосуют
По мнению Владимира Путина, высокий результат "Единой России" — реакция "на попытки внешнего давления на Россию, на угрозы, санкции, на попытки раскачать ситуацию в нашей стране изнутри". "Людям трудно и тяжело, а они голосуют за "Единую Россию", — как будто даже удивился президент.
Но вряд ли он не видит — отреагировали на попытки раскачать ситуацию меньше половины россиян. Из тех, кто вообще пришел на выборы, партию власти, которая позиционировала себя именно как "партию президента", всячески подчеркивая близость к Путину, поддержало тоже чуть больше половины. Остальные, получается, просто не реагируют. Дело тут не в дачах — дачников у нас много, но не настолько.
Между тем выборы — единственный настоящий замер общественных настроений, в отличие от всяких соцопросов и "рейтингов". Решая тактическую задачу сохранения большинства, власти вернули на выборы одномандатников и перенесли выборы с декабря на сентябрь. Но возникла другая проблема. Сколько бы Путин с Медведевым ни говорили о победе "Единой России", по факту никто теперь не знает, что думает о происходящем больше половины россиян, трудно им или не очень. Можно только предполагать, что они поддерживают, не поддерживают или поддерживают частично политику Кремля. Любое такое утверждение — допущение.
Учитывая, что данные выборов расходятся с прогнозами не только экспертов, но и администрации президента, полагавшей, что Госдума станет более многопартийной, получившийся результат еще более подозрителен.
Волшебная корова
По итогам выборов видно, что на них не пришли не только либеральные оппозиционеры, но и национал-патриоты. Которых, если судить по фону общественной дискуссии, в стране значительное количество. То есть политизированное население в стране есть, но политика не связывается именно с выборами.
За 16 путинских лет россияне восприняли наконец мысль о том, что власть в России формируется другими способами, не демократическими механизмами. Выросло поколение, уверенное, что так было всегда.
Самый популярный ответ на вопрос: "Почему ты не ходил на выборы" — звучит так: "Не верю в выборы", с незначительными вариациями. Хотя механика выборов вполне объяснима, в России выборы — это вопрос веры. Язычник верит, что, если сжечь барана, от этого небо ниспошлет урожай. Голосующий верит, что, если засунуть бумажку в ящик, от этого в стране появится парламент.
Те, кто на выборы не ходит, считают себя здравомыслящими людьми, в душе насмехающимися над глупыми язычниками, но оставляющими им их суеверия. Хотя для скептиков процесс формирования власти выглядит точно такой же магией, просто они верят, что посередине процесса превращения бюллетеней в парламент присутствует еще какой-то неизвестный магический компонент, который и порождает депутатов. Неизменность победы одних и тех же людей служит в глазах скептиков только доказательством наличия этого "пятого элемента", которым кто-то владеет, а кто-то нет.
Применительно к выборам таким компонентом можно было бы назвать систему избиркомов. Их закрытость, неформальные связи с властями (все, что неформально — неподконтрольно) и широчайшие полномочия по трактовке законов создают иллюзию сакральности. Но именно к этому элементу граждане в массе своей не проявляют никакого интереса, молчаливо соглашаясь признать его волшебным, а власти, естественно, тоже стараются не привлекать к нему внимания.
В итоге власть воспринимается как корова — на входе трава, а на выходе молоко; что там внутри происходит, непонятно, но это надо принимать как данность.
Никакой самодеятельности
Значительную роль в построении таких иллюзий, безусловно, играют сами власти. Тот, кто овладел тем или иным механизмом, всегда использует его для того, чтобы наживаться на менее грамотных согражданах, наподобие автослесарей, навязывающих ненужные операции, или врачей, выписывающих БАДы. Чиновники для этой цели используют угрозу немедленной катастрофы.
Но и партии несут ответственность. Главную роль в управлении стали играть чиновники и силовики, а они никаких выборных процедур не проходят, главный принцип их назначения — лояльность верховному начальству. Осознав этот принцип, депутаты последних двух созывов очень старались мимикрировать под чиновников, и у них даже получилось, но побочным эффектом стало превращение в общую массу.
Политиков перестали различать и воспринимать как представителей народа. Они сами предпочли опираться не на избирателей, а на президента, который вроде бы опирается на избирателей, то есть стать депутатом "по доверенности" — в определенном смысле проще, хотя и увеличивает зависимость, а значит, и персональные риски. Что, собственно, и проявилось на выборах-2016, где все партии, кроме "Единой России", сильно уменьшили представительство в Госдуме, но никакой жалости не вызывают.
В этом смысле правдой следует признать утверждения о том, что кандидатам не удалось привлечь избирателя на участки. Из избирательной кампании вынули нерв противостояния. В условиях умершей конкурентности вполне можно проводить относительно "честные выборы" — конкурентность-то уже не воскреснет.
Самый наглядный урок для россиян был преподан 2 года назад, когда сначала последовала операция по присоединению Крыма, а затем по присоединению Новороссии. Первую операцию проводили власти, россиян ни о чем даже не предупредив, и она оказалась удачной; вторая вызвала в обществе широкое движение поддержки и оказалась неудачной. Так был продемонстрирован явный вывод: успех может обеспечить только власть, действующая по своему усмотрению, народу же ни во что вмешиваться не надо, все равно ничего не получится. Этот вариант всех устроил.
Переустановка контакта
Сейчас главный вопрос состоит в том, какие выводы Кремль сделает из неуклонно снижающегося интереса к выборам. Потеря контакта с гражданами налицо, но идти на повышение демократичности нельзя. Во-первых, поздно, во-вторых, никто уже не поверит.
На первый взгляд, никакой проблемы для властей нет, во всяком случае на текущий момент. Госдума и региональные парламенты будут послушным звеном управленческой системы. Однако, с другой стороны, согласно закону сохранения энергии политические эмоции не могут исчезнуть в никуда. Они должны где-то накапливаться, и если это не происходит в рамках государственных институтов, парламентов, значит, это должно происходить где-то еще, и куда-то когда-то выплеснется.
Все попытки создать дополнительные каналы связи с народом — и Общественная палата, и "Общероссийский народный фронт" — систематически проваливаются, натыкаясь на то же самое неверие. Возможно, будет предпринята еще одна попытка, изобретет ли администрация президента что-то новое или попробует усилить одну из имеющихся структур.
Да, можно было бы заставить людей ходить на выборы, сделав участие обязательным, как уже намекнула председатель ЦИК Элла Памфилова, но ведь это еще и опасно. Кто знает, что на самом деле думает та половина страны, которая сейчас выборы игнорирует. Логичным выводом может стать реформирование института народного представительства в принципе.
