Пока публичные политики приветствуют внедрение государственной идеологии, настоящую идеологию пишут в правительственных кабинетах, и она вовсе не о традиционных ценностях.
Все автомобили России собираются оснастить системой слежения: идея обязательной установки черных ящиков, которые бы записывали и передавали данные, медленно, но верно движется к воплощению в жизнь. Вице-премьер Аркадий Дворкович, по сообщению "Известий", распорядился в конце октября создать рабочую группу из представителей различных заинтересованных ведомств, которая должна подготовить сценарий необходимых нормативно-правовых изменений.
Сама по себе идея старая, впервые была выдвинута еще в бытность президентом Дмитрия Медведева, но с течением времени любопытным образом эволюционировала. Сначала, в 2009 году, речь шла об обязательной установке модуля ГЛОНАСС для использования в качестве автонавигатора — в этом читалось понятное стремление поддержать развитие новорожденной системы позиционирования. Через несколько лет прозвучало словосочетание "черный ящик" — навигатор трансформировался в датчик автоматического извещения о ДТП. В этом качестве он обсуждался до самого последнего времени, и только совсем недавно вдруг оказалось, что создавать будут целую "Единую государственную среду передачи навигационной информации", куда будут передаваться данные о передвижении автомобилей.
Двигается процесс с большим скрипом, но, вероятнее всего, через какое-то время власти все-таки его реализуют, как это бывает всегда в таких случаях. Производителем самих модулей опять окажется фирма чьего-нибудь племянника (см.: система "Платон"), но никто ничего поделать не сможет.
Следить власти собираются не только за автомобилями: не успели интернет-остроумцы пошутить на тему того, что подобные черные ящики не худо бы встроить и в каждого гражданина, как глава Роскомнадзора Александр Жаров выступил с идеей создания государственного оператора больших пользовательских данных. Вся информация, которую российский гражданин оставляет о себе в Сети, является, по мнению Александра Жарова, национальным достоянием. А значит, как всякое национальное достояние, нуждается в государственном присмотре.
Предложение тоже не из новых: еще в начале года, например, гендиректор компании InfoWatch Наталья Касперская на встрече с Владимиром Путиным предложила рассматривать данные как "информационные недра" страны и объявить их государственной собственностью. Президент тогда высказался как-то неопределенно, но вот мы видим, что идея жива и имеет настойчивых сторонников.
Все это забавно перекликается с недавно поднявшимся шумом по поводу создания единой российской нации и государственной идеологии (у адептов этого направления мысли оба понятия смешиваются в одно). После путинского захода на закон о российской нации одной из первых выстрелила сенатор Ольга Ковитиди, заявившая на митинге, что-де уже внесла в Госдуму законопроект об идеологии, ее горячо поддержал лидер "Справедливой России" Сергей Миронов, и даже уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова кокетливо высказалась, что, мол, дискуссия о том, чтобы убрать из конституции статью о недопустимости госидеологии, вполне имеет право на жизнь.
Инсталлировать идеологию в Конституцию не представляется возможным — для этого нужно созывать Конституционное собрание, а закона про него нет, и правительство старательно режет все попытки такой закон разработать и принять (там интересно выходит: судя по отзыву Белого дома на последний такой законопроект, Конституционное собрание нельзя собрать потому, что оно не может быть законодательным органом, таковым по конституции является в России Федеральное собрание; но если оно не будет законодательным, то не сможет инициировать поправки в конституцию, основной закон РФ. Получается замкнутый круг: изменить конституцию нельзя без предварительного изменения конституции).
Но дело тут, в общем, совсем не в этом, а в том, что есть большое множество людей, готовых с восторгом принять государственную идеологию без малейшего интереса к тому, что в ней, собственно, будет провозглашено. Сторонники официальной идеологии не интересуются содержательной частью потому, что для них это в первую очередь идеология начальственная, государство — это Путин, значит, государственная идеология состоит в том, чтобы быть преданным Путину, все просто. Даже если президент решит прописать в идеологии, что никакая "Справедливая Россия" в российской политике и близко не нужна, Сергей Миронов скажет, что давно пора и он это еще когда предлагал.
За верноподданичеством этих людей стоит всего лишь святая уверенность в том, что они-то останутся в обойме и пригодятся при любой идеологии — не на одном месте, так на другом, уж свечной-то заводик точно оставят. Для этого нужно всего лишь повторять нужные слова — про традиционные ценности, про сложное геополитическое положение, да хоть про разрядку, если надо.
Именно поэтому их и не привлекают к разработке государственной идеологии. В самом деле, никто же ведь не подумал всерьез, что некая Ольга Ковитиди за неделю сумела сформулировать концепцию жизни для целой страны? Настоящую идеологию пишут совсем другие люди, у которых хватает ума не называть ее так впрямую, и вот, собственно, инициативы тотальной слежки за людьми и автомобилями — это оно и есть, часть постепенного и не сильно публичного написания идеологического свода для России. И речь там идет совсем не о традиционных ценностях.
