В отличие от многих обанкротившихся игроков дорожно–строительного рынка, ГК "Геоизол" пережила кризис и теперь постепенно занимает освободившиеся ниши. Основательница и руководитель "Геоизола" Елена Лашкова рассказала "ДП" о своей антикризисной стратегии, о первом большом заказе от Игоря Лейтиса и о том, ради чего приходится доделывать чужие проекты.
Женщин во главе крупных компаний в России единицы. Стереотип о том, что женщина слабая, что ее главная задача — создавать домашний уют, влияет на ваши отношения с деловыми партнерами, с подчиненными?
— Помню, на стартовом этапе создания "Геоизола" я поехала в Германию для постижения тонкостей работы с европейскими реставрационными материалами и взяла с собой женщину–штукатура. Немцы подходили к ней, восхищались ее профессией. Я не выдержала и спросила: "Почему никого не удивляет, что я, женщина, руковожу строительной фирмой?" Оказалось, для Европы это обычное дело, а вот штукатур — только мужская профессия.
В России действительно женщины редко руководят крупным бизнесом. Впрочем, если хорошо делаешь свое дело, заказчику все равно, какого ты пола. Но, какая бы у тебя ни была мужская работа, выглядеть нужно на 100% как леди.
Вы основали "Геоизол" вместе с мужем Вячеславом Смоленковым. Расскажите, как зарождался бизнес.
— Я училась в аспирантуре, специализировалась на гидроизоляции стен. Подвалы петербургских домов были сырыми, с комарами, грибком на стенах, так что это был актуальный вопрос. Я разрабатывала гидрофобные жидкости для пропитки и защиты стен. Углубившись в проблему, обнаружила, что такую технологию давно создал крупный химический концерн, и наладила поставки немецких гидрофобных жидкостей, начала с ними работать.
В это время я познакомилась с Вячеславом. Он специализировался на буровых работах, усилении оснований, инъектировании, геотехнике. В некотором смысле это был служебный роман. Ведь я по образованию горный инженер.
Кто были ваши первые заказчики?
— Разная публика. От банков (например, мы усиливали фундамент депозитария одного из отделений Балтийского банка на Садовой ул.) до полукриминальных авторитетов, чьи кооперативы тогда часто размещались в подвалах. И у меня была сильнейшая мотивация выполнить работу идеально. За плохой результат можно было поплатиться даже жизнью. Но все же мне повезло, я оказалась в числе немногих счастливчиков, которые в 1990–е годы нашли свою нишу. Я не только всегда работала по профессии, но и монетизировала свой труд.
В школьные годы вы жили в ГДР. Вам присущ немецкий менталитет?
— Я родилась в Петербурге, выросла на Пяти углах. В ГДР я училась с 1–го по 7–й класс, пока отец там работал. Школа была русскоговорящей, я даже толком не выучила немецкий. Но я поняла, что такое Европа. Каждые выходные немецкие хозяйки мыли окна. Мне казалось, что с немецким менталитетом, с их любовью к порядку нужно родиться. Теперь, когда к нам в офис приходит немецкая делегация, я предупреждаю сотрудников: "Закрывайте крышки унитазов", потому что у немцев, если есть крышка, она должна быть закрыта.
С возрастом я поняла, что эта организованность — самая важная составляющая в строительном бизнесе. "Порядок бьет класс" — сейчас это лозунг нашей компании. Креативность хороша для стартапа.
Тренд на импортозамещение помог в развитии вашего бизнеса?
— Мы запустили производство анкерных систем (используются для геотехнических работ. — Ред.) в 2012 году, задолго до появления этого тренда. Когда правительство провозгласило импортозамещение, я обрадовалась. Но по прошествии 2 лет вынуждена признать: по факту западные фирмы просто сменили вывески на российские. Впрочем, я и не хочу, чтобы нашу продукцию покупали потому, что она сделана в России. Я хочу, чтобы ее покупали, потому что она такая же качественная, как и зарубежная, и при этом недорогая. Я за честную и достойную конкуренцию, а не за ложный патриотизм.
И продажи продукции не выросли?
— Практически нет, во–первых, потому, что мы соперничаем не только с Европой, но и с Китаем. Во–вторых, любая конкуренция очень жесткая, компании быстро реагируют на изменения, в том числе курса валюты. В–третьих, сегодня строительный рынок почти не развивается, соответственно, спрос не растет. Времена, когда маржа достигала 20%, в прошлом. Теперь мы, как весь мир, работаем за 5% и благодарим небо за то, что у нас есть такая возможность.
В последние годы из–за кризиса обанкротились многие подрядчики. Как вам удалось избежать этой участи?
— Для начала надо понять, почему они обанкротились, не был ли это сознательный выбор. Бизнес зависит от топ–менеджера. Он должен не только добиться успеха, но и сдерживать удар, работать изо дня в день вопреки обстоятельствам.
Вы спрашивали про женские качества: одно из них — осторожность. Надеюсь, она мне свойственна. Я всегда предпочитала работать не с одним заказчиком. Компании с такой стратегией уязвимы. Из банальной женской осмотрительности я старалась расширять географию наших работ. Последние 3 года "Геоизол" работает стабильно, оборот почти не меняется, пул заказчиков и объем работ — тоже. Зато мы пережили кризис.
И вы никогда не рисковали?
— Бизнес — это всегда риск. Я не раз рисковала, слава богу, удачно. Так, в 2007 году "Геоизол" построил первый в Петербурге подземный паркинг. Заказчиком был холдинг "Адамант", он строил ТЦ "Атмосфера" на Комендантской пл. Строительством в холдинге занимался лично Игорь Лейтис. Он нам доверял, но риск был огромен: самый глубокий (18,5 м) паркинг, новая технология, сложнейшие геологические условия. Но технические расчеты и инженерная интуиция не подвели, и теперь я на абсолютно законных основаниях называю себя первопроходцем гражданского подземного строительства в городе.
Вы претендуете на нишу обанкротившихся "Мостостроя № 6" и "Мостоотряда № 19", да? Но есть еще "Пилон"…
— На рынке освободилось место. Если не мы его займем, то кто–то другой. У "Пилона" несравнимый с нами опыт ввода объектов в эксплуатацию. Но даже в кризис рынок Петербурга достаточно велик, чтобы на нем работало несколько крупных игроков. Нам бы хотелось стать одним из них.
Какова ваша доля на рынке сейчас?
— Если говорить о петербургском рынке фундаментов и подземного строительства, исключая "Метрострой", то 30–40%. Западные коллеги учили меня, что занимать больше половины рынка опасно, и я придерживаюсь этого правила.
Кого считаете конкурентами? Если "Метрострой" не считается.
— "Метрострой" считается: он вышел на рынок гражданского строительства. У него высокие расценки, но это вопрос времени. Однако и мы хотели бы выйти на рынок метростроения как субподрядчик. Проходческий щит покупать не планируем, но другие работы можем выполнять.
Где сейчас сложнее всего работать?
— Сложно доделывать работу за другими. В Калининграде мы в сжатые сроки достраиваем пляжеудерживающие сооружения за предыдущим подрядчиком. Тоннель на Синопской наб., а также трасса М–10 — та же история. В результате, например, по контракту нужно окрасить металл, а по факту там коррозия, нужна дорогостоящая зачистка и защита. Но для нас это билет на рынок крупных госзаказов, возможность показать себя в деле.
Как вы оцениваете работу чиновников, распределяющих горзаказ?
— Заказчик с жестким подходом к контролю за качеством и сроками работ — лучший друг подрядчика, и в Петербурге он такой. С другой стороны, важно и то, как госзаказ планируется, а в Петербурге нет градплана подземного строительства, хотя он есть, например, в Москве. Если мы хотим сохранить исторический центр, нужно осваивать подземные пространства. Крупные европейские столицы пошли по этому пути. Мировой опыт огромен. Мы по собственной инициативе спроектировали 10 подземных паркингов, но работа пошла в стол.
Какова география ваших работ?
— В Таджикистане мы строим гидротехнические сооружения на Рогунской ГЭС на субподряде у итальянской Salini Impregilo. Планируем заняться инженерной подготовкой и защитой горных склонов в Грузии. Были подрядчиками "Газпрома" в Белоруссии, планируем продолжить выход на рынок этой страны.
Работать за границей непросто из–за логистики, таможни и, в конце концов, другого менталитета. Мы начали выходить и на рынок Казахстана. У нас есть объекты в Калининграде, на острове Голомянный, в Новом Уренгое и на Шпицбергене. Работали на космодроме Восточный на Дальнем Востоке. Около 60% наших работ не в Петербурге. Мы давно не считаем себя "домашней" компанией.
Планируете расширяться?
— Если я скажу, что не планируем, это будет неправильно, но я все–таки так скажу. Мы практически освоили весь спектр геотехнических и гидротехнических работ, приобрели и модернизировали завод. Для инженерных и железобетонных работ у нас есть субподрядчики. Они, как и мы, больше 20 лет на рынке.
Моя цель — довести стандарты управления бизнесом до европейского уровня, когда проект закончен еще до начала, поскольку все детали четко определены планом. Главное мое достижение: "Геоизол" больше 20 лет существует с тем же счетом, тем же брендом, и все это время у меня один и тот же номер телефона. Мы стали генподрядчиками, получаем госзаказы, постепенно осваиваем новые рынки. Я надеюсь на стабильную работу.
Биография
Елена" Лашкова
В 1995 году основала компанию "Геоизол" и с тех пор руководит ею. Родилась в Ленинграде. В школьном возрасте жила в ГДР. Окончила Горный институт и аспирантуру ЛИСИ. Хобби: европейские и латиноамериканские бальные танцы, горные лыжи, чтение книг и путешествия, в том числе горные маршруты. В рейтинге миллиардеров "ДП" занимает 146–е место (3,7 млрд руб.).
О компании
ГК" "Геоизол"
Включает строительную компанию "Геоизол", проектный "Геоизол–Проект", генподрядные "Геоизол ПГС", "УМ Геоизол", а также Пушкинский машиностроительный завод (объем производства в 2015 году — 1,3 млрд руб.). Выручка в 2015 году — 8,2 млрд руб. Активы всего — 6,2 млрд руб. Портфель госзаказа в 2015 году — 2,5 млрд руб., в 2016–м — 4,3 млрд (по данным СПАРК).
