Артем Маневич: "Звезд с неба не хватаю"

Артем, за год, пока вы занимались проектами ГК "Город", вы не дали ни одного интервью. Почему молчали?

— Я не любитель самопиара. Что я мог сказать? "Здравствуйте, это я. Я теперь здесь". Считал, что это ни к чему. Зато сейчас есть что обсудить, о чем рассказать. Есть результат. А о людях судят по делам, а не по словам.

Расскажите, как вы появились в истории с ГК "Город"? Кто вас пригласил?

— Предложение мне сделали предыдущие собственники компании. У меня до этого с ними никаких деловых пересечений не было. Просто на меня вышел их представитель. Я рассматривал предложение на протяжении полутора месяцев. Оценивал рентабельность и риски. Дело в том, что мой основной бизнес — в области электроэнергетики — социально ориентированный. У меня создана мощная команда для антикризисного менеджмента. Решать сложные проблемы — наш основной профиль. Поэтому я вошел в сделку и встал во главе ХК "Эра".

Условия сделки раскроете?

— Нет. Даже сейчас я не готов озвучить детали. Единственное, что могу сказать, — это была полноценная сделка.

Смольный как-то повлиял на то, чтобы вы оказались в этой истории?

— В акционерах ХК "Эра" нет представителей Смольного. Есть представители банка "Санкт-Петербург", который выдал на достройку домов кредит и рассчитывает получить их обратно с процентами. Это их бизнес. Но Смольный не участвует в капитале ХК "Эра", а значит, решений по ее работе не принимает.

Но говорили, что вашу кандидатуру согласовывали в Смольном. Это правда?

— Предварительных переговоров в администрации перед закрытием сделки у меня не было. Но я более чем уверен — если бы банк или Смольный были категорически против меня, сделки бы не было. Но поскольку для большинства людей в этом городе я вполне понятная личность, вопросов не было. И никаких согласований тоже.

Почему вы решили заняться таким неоднозначным проектом? Были ли какие-то мотивы помимо бизнеса?

— Каждый бизнесмен входит в проект ради финансовой выгоды. Здесь математика была колоссальная. Не буду называть цифры, но поверьте на слово — это был очень прибыльный проект. Риски тоже были очевидные. Поэтому мы внимательно и долго все просчитывали. Проект был хороший, рентабельный и благородный. Был также интерес, касающийся политических дивидендов. Ведь решение такого острого для города вопроса — это сильно. Так что была совокупность факторов.

Вы вошли в проект с собственной стратегией. В чем она заключалась?

— Во-первых, я планировал привлечь в этот проект в качестве финансового партнера Сбербанк. Рассматривали варианты рефинансирования кредитов банка "Санкт-Петербург". Во-вторых, я был изначально против продажи земли в Каменке. Мы планировали комплексно развивать ее сами. Все 102 га, где предусмотрено не только строительство жилья, но также социальной инфраструктуры, дорог, зеленых зон. Работа, по нашим расчетам, должна была занять 5-7 лет. И это был проект с высокой маржинальностью. Но, к сожалению, не всем это стало интересно.

Не всем — это кому? Сбербанку?

— Нет, с банком мы были в конструктивном диалоге. И спасибо им за потраченные силы. Я хотел привлечь и других партнеров. Но они, к сожалению, в проект не вошли. Видимо, он показался им слишком долгим и проблемным. Также появились некие третьи силы. Назовем их оппонентами. Они инициировали историю с моим банкротством для давления на меня и мою команду, чтобы не дать нам реализовать задуманное.

Значит, давая согласие на достройку домов "Города", вы не знали, что грядет личное банкротство?

— И речи об этом не было. Моя компания "ВЭСТ" очень активно работала на подряде у "Ленэнерго". Мы занимались техприсоединением — работали напрямую с абонентами. В компании было 500 человек персонала и 100 единиц собственной техники. Почти 90% работ мы выполняли своими силами. Это была серьезная боевая единица.

Вы пострадали от кризиса в "Ленэнерго"?

—  Когда случился крах банка "Таврический" и с депозитов "Ленэнерго" исчезла уйма денег, моя организация наряду с другими его подрядчиками оказалась в непростом положении. Было чувство, что нас ограбили в один день. На тот момент наш финансовый план позволял закрыть все имеющиеся кредиты — у нас сумма текущих контрактов в 4,5 раза превышала долги. И вдруг все рухнуло, и возникли разговоры о банкротстве. Я чувствовал себя как человек, у которого сначала угнали машину, а потом его же в этом преступлении и обвинили. Мол, сам виноват — недоглядел. Аналогично подкосило всех партнеров "Ленэнерго".

Да. Но банкротство не у всех. Тем более личное.

— По поводу личного….Когда занимаешься любимым делом с полной отдачей и сам за него поручаешься, это говорит как минимум о том, что ты понимаешь, что делаешь. Разве не так? Теперь о банкротстве. Когда было принято решение об оздоровлении "Ленэнерго", возник вопрос о закрытии долгов компании по подключению абонентов. На мою компанию легла треть этой федеральной программы по проектированию. Мы эту сложную задачу выполнили. С чистой совестью перед прошлым Новым годом пожали друг другу руки. А в феврале появился иск. Неожиданно. Как я уже говорил, считаю это инструментом давления на меня в истории с ГК "Город". И последующие иски тоже. Последний из них появился на прошлой неделе.

Это форс-мажор. Так бывает в нашей стране. К сожалению.

На какой стадии находится решение вопроса о вашем банкротстве?

— Мы в конструктивном диалоге со Сбербанком, который подал иск. Думаю, до банкротства не дойдет.

В достройку домов "Города" вы свои деньги вкладывали?

— Самое малое из того, что я вложил в этот проект, — это деньги. Были сделаны более важные и дорогие инвестиции. Но я не хочу об этом говорить.

Летом вы обращались в прокуратуру и говорили, что есть угроза вывода активов ГК "Город". Чем дело кончилось?

— Когда мы вошли в проект, там творился хаос. В наследство от предыдущих владельцев остались люди, с которыми не сразу удалось найти контакт. Был саботаж. Какое-то время я не знал, что происходит с моими собственными активами. Пришлось обращаться в прокуратуру. И спасибо прокурору города, который вмешался. Мы быстро вышли в конструктивную плоскость, получили контроль над компаниями-застройщиками и смогли работать более продуктивно. Я делал все по закону.

Как оцениваете результат работы, проделанной ХК "Эра" за этот год?

— Во-первых, мы не дали разворовать активы ГК "Город". А такая угроза была. Во-вторых, ввели в эксплуатацию 2 из 13 проблемных домов. И наконец, подготовили к продаже землю в Каменке. Ее упаковка стоила немалых сил: мы провели переговоры с монополистами, на финишной прямой находится вопрос с корректировкой ППТ. Найдены покупатели и заключены предварительные договоры купли-продажи. На мой взгляд, результат налицо.

Зачем же вы бросили это дело и продали компанию Игорю Бучерову?

— Я никогда в жизни не бросал дело на полпути. Это не в моем характере. А сделка с Игорем Бучеровым — часть общего плана. Мое участие в проекте было определенным этапом. Я свои задачи выполнил. Теперь пришел черед Игоря. Для решения актуальных для проекта вопросов нужны его навыки, понимание и контакты. Он — член моей команды, где работает множество людей разного профиля. Мы с ним постоянно встречаемся и консультируемся. Виртуально, я в проекте остаюсь.  

Почему вы не вышли из ХК "Эра" полностью? Зачем вам 3,5% этой компании?

— Это определенный этап сделки. В перспективе я выйду полностью. Но пока я контролирую ситуацию. Моя работа не завершена.

Кто такой Игорь Бучеров?

— Игорь — друг семьи и мой давний партнер. Нас связывают деловые отношения не только в истории с ГК "Город". Есть дела и за пределами Петербурга.  

Но мы с коллегами не нашли у вас общих бизнесов.

— Вы же понимаете, что не обязательно присутствовать лично в той или иной компании.

Сделка была денежная?

— На этот вопрос я не отвечу.

Но вы хотя бы вернули то, что сами вложили в проект? Или зафиксировали убытки?

— Это тоже без комментариев.

Как оцениваете нынешнее состояние ГК "Город" и перспективы завершения строек?

— Перспективами будет заниматься Игорь. Задача — закончить работу как можно быстрее. Но, к сожалению, не все зависит от нас.

Сейчас идет передача квартир в первых двух корпусах "Ленинского парка". Многие люди не хотят принимать жилье. Неужели там такое низкое качество строительства?

— Качество стандартное. Но поскольку проект резонансный, к нему приковано особое внимание. Замечания действительно есть, но их полностью устранят.

Сколько раз за год вы встречались с дольщиками?

— Я был на первой встрече в Смольном, где изложил свою стратегию. Дальше на постоянной основе на всех совещаниях были мои представители. Так что я всегда и везде присутствовал. Но не лично. Последовавшая история с банкротством сбила определенный контур в нашем общении с дольщиками. У людей появились сомнения во мне. Очень жаль. Но их можно понять — они устали ждать свое жилье.

Что можете сказать сейчас этим людям?

— Мы работаем. Мы стараемся. Мы делаем все, что в наших силах, чтобы достроить ваши дома. И надеемся вас не подвести.

Зная наперед, как все сложится, вы вошли бы в этот проект?  

— Да, вошел бы. Ведь все хорошее в жизни не дается даром. Сама приплывет только грязь, а за жемчугом надо нырять. Вот я всю жизнь и ныряю.

Расскажите о других своих бизнесах.

— Есть ряд направлений, которые мне интересны. Понятно, что всем хочется быть в нефтегазовой отрасли. Но до нее надо дорасти. Мы начали с электроэнергетики. И несмотря на все, что случилось, мой интерес к этой теме не остыл. Считаю ее актуальной, планирую развивать. Но для продолжения работы нужна перезагрузка. Параллельно занимаюсь развитием альтернативных источников энергии. Моя команда над этим очень серьезно работает. Есть и другие темы, но пока рассказывать о них не готов.

На ПМЭФ вы подписали с Ленобластью соглашение о новых инвестициях в регион. Расскажите об этом проекте. Не помешает ли его реализации банкротный процесс и история с ГК "Город"?

— Развитию этого проекта ничто не помешает. Мы планируем строить завод по производству ЖБИ, включая лестничные марши. И на той же площадке будем производить материалы и оборудование для возобновляемых и альтернативных источников энергии. Площадка во Всеволожском районе уже куплена. В течение года надеюсь начать стройку. Инвестиции составят 320 млн рублей.

Кто учил вас азам бизнеса?

— Суровая правда жизни. Все свои преимущества я зарабатывал собственным трудом. Большую роль в моем становлении, конечно, сыграли родственники, которые многое понимают в бизнесе и в политике. Но на практике я спотыкался сам. Сам набивал шишки и сбивал кулаки.

Вас, наверное, все время сравнивают с отцом...

— То, как сложилась моя жизнь, — не дай бог никому. Мне было всего 9 лет, когда отца не стало. Но то понимание, кем он был для города и страны, то, каким его знали и помнят многие люди, всю жизнь были для меня ориентиром. Я знал, что не могу ударить в грязь лицом, что не имею права быть хуже отца. Это очень высокая планка и большая ответственность. Я ее прекрасно осознаю. Конечно, спасибо отцу за все. Но это тяжело — иметь такого папу. Приходится соответствовать.

Помогает ли фамилия в бизнесе?

— Наверное, многие думают, мол, молодой и зеленый (мне 29 лет только исполнилось), где бы он был, если бы не его отец и не его фамилия. Но те, кто знает меня хорошо (а среди них много серьезных людей), понимают, что я всего добиваюсь сам. Со стороны кажется, что фамилия открывает все двери. Но это не так. Она часто мешает. Ведь не все любят нашу семью. Я надеюсь, что у меня нет врагов, поскольку ничего такого в жизни не сделал. Но вопрос фамилии специфичен. Есть круг друзей отца. Все они готовы поговорить, посоветовать — и спасибо им большое за это. Но у меня есть дурацкая привычка — до последнего не просить о помощи.

А приходилось просить?

— Да, на уровне  консультаций. И спасибо всем, кто откликался.

Вы верите, что убийство отца когда-нибудь раскроют?

— Человеческий разум так устроен — мы хотим справедливости. Но прошло слишком много времени. Безусловно, я бы хотел, чтобы выяснилось, кто и за что убил отца. И надежда есть. Но моя семья живет не только этой надеждой. Верю ли я, что виновный будет наказан? Да. Если не здесь, то на том свете.

Есть ли у вас планы пойти по стопам отца и заняться политикой?

— Да, такие планы есть. Я занимаюсь профсоюзно-общественной деятельностью. Вижу в этом для себя политическую перспективу. Профсоюз объединяет работников электроэнергетической промышленности. Цель — помогать людям, работающим с нашим основным заказчиком, Ленэнерго. Но в дальнейшем будем и другие отрасли поддерживать. Профсоюз — стартовая площадка. Возможно, в будущем он трансформируется в партию.

Есть ли у вас хобби?

— Я нападающий в хоккейной команде "Финансист". В этом году мы стали чемпионами Петербурга в нашем дивизионе. Хоккей - как бизнес, командная игра. За то его и любим.

В прошлом году "ДП" включил вас в рейтинг миллиардеров Петербурга. Изменилась ли как-то ваша жизнь?

— Когда я обнаружил себя в этом рейтинге, как человек прагматичный сразу же  возмутился. Ведь меня не спросили, хочу ли я там быть. Но потом понял, что никого не спрашивали. И успокоился. А жизнь не изменилась. Звезд с неба не хватаю.

Артем Маневич

Родился в 1988 году. Единственный сын бывшего вице–губернатора Петербурга Михаила Маневича, убитого в 1997 году.Окончил факультет международных отношений СПбГУ. Собственник компаний "ВЭСТ" — крупного подрядчика Ленэнерго. В 2016–2017 годах владел 70% ХК "Эра". Занимает 140–е место в "Рейтинге миллиардеров — 2016" с состоянием 4 млрд рублей.

Холдинговая компания "Эра"

Создана в 2016 году для завершения проблемных строек ГК "Город". Достраиваются три жилых комплекса, где квартиры ждут более 3 тыс. дольщиков. Бывшие собственники ГК "Город" находятся под арестом. С июня 2017 года 66,5% ХК "Эра" принадлежит Игорю Бучерову, 20% — у Сергея Соколова, и 10% — у Михаила Макова, 3,5% — у Артема Маневича.