Переход к парламентской республике, ограничение президентских полномочий — обычные по своей сути предложения в России возможны только в маргинальной нише. В крайней бедности политического лексикона и набора тем для разговора лежит причина неразвитости парламентских механизмов в стране.
Ни одного настоящего, с удостоверением, кандидата в президенты в России пока не появилось. Появятся, конечно, но позже. А сейчас условным кандидатом считается любой человек, сообщивший прессе о желании баллотироваться. Например, журналистка Екатерина Гордон, которая о таком желании объявила и за последние несколько дней сделала несколько политических заявлений. Екатерина Гордон предлагает, во-первых, упразднить пост президента РФ и перейти к парламентской республике. А во-вторых, разогнать существующую Госдуму, поскольку она "не работает" и вообще места в ней продаются за суммы от $2 млн до $7 млн. А для начала лишить депутатов неприкосновенности.
Конечно, Екатерина Гордон вряд ли будет допущена к участию в выборах президента. Но вот и Ксения Собчак, например, тоже еще далеко не факт, что будет допущена. Но активно цитируется. Не говоря уже об Алексее Навальном. Да, у Собчак и Навального все-таки наблюдается электоральный потенциал, но, скорее всего, он потенциалом и останется. Заявление о выдвижении в президенты сегодня — не более чем условие, необходимое для того, чтобы вообще быть услышанным.
Ироничные комментарии в соцсетях под идеями Гордон говорят только о том, насколько неприкасаемой выглядит сегодня российская политическая конструкция для избирателей — при том, что порядки в Госдуме действительно критикуют многие. Парламентская республика — одна из благополучно существующих в мире систем, в том числе в развитых странах, и в обсуждении возможности перехода к ней нет ничего маргинального. Эта идея вполне могла бы стать основой программы для кандидата в президенты.
Маргинальными эти темы становятся, возможно, из-за уровня спрашивающего. Но что поделать, если никто из официальных политиков их не поднимет. Хотя бы потому, что ответы на простой вопрос, почему в России нельзя повысить роль парламента, окажутся слишком невыгодными для власти: "Как же можно давать настоящие полномочия тем, кто полностью зависим от исполнительной власти и ничего сложнее петиций им поручать нельзя?" — только так ведь и можно ответить на этот вопрос, если не лукавить. Дальше, соответственно, начнутся еще более неудобные вопросы на тему, как так получилось и нормально ли это.
Нет ничего принципиально ужасного и в жизни без президента или с номинальным президентом. Это все обсуждается, и дело тут, собственно, не в том, хороша или плоха та или иная форма правления. А в том, что сами разговоры о форме правления, полномочиях президента, реальной роли парламента — то есть о фундаментальных вообще-то вещах, которые и есть политика, а не разговоры о размере пенсий — в лексиконе российских политиков не занимают никакого места, их не то что запрещено, а просто никому не приходит в голову предлагать и обсуждать.
Еще несколько лет назад даже "Единая Россия" спокойно заводила разговор о перспективах создания де-юре партийного правительства и готовила законопроекты. Но сегодня эти темы допустимы только в формате разговоров в соцсетях и только для людей, которые заведомо не могут претендовать на авторитет и популярность. Для Екатерины Гордон или Михаила Ходорковского, допустим, который о парламентской республике тоже говорил раньше.
Крайняя бедность политического лексикона и ограниченный набор дозволенных для дискуссии тем — причина неразвитости парламентских механизмов и общей апатии избирателя. Даже у оппозиционных политиков, включая Алексея Навального, программы не идут дальше развития местного самоуправления; это дает избирателям возможность подозревать его и любого другого претендента в желании просто стать "новым Путиным", не меняя ничего по-настоящему.
