"Быки" и "медведи" Демутова трактира

Эпидемия, накрывшая столичный Петербург в конце 1860–х годов, была, конечно, не смертельной. Но по числу заразившихся совершенно определенно била рекорды, без разбора поражая представителей всех сословий. Это была эпидемия биржевой лихорадки: казалось, столичная публика просто помешалась на ценных бумагах и акциях, курсах и котировках. А эпицентром финансовой активности, так уж сложилось, стал ресторан гостиницы "Демут", располагавшейся на Большой Конюшенной ул., 27.

Имперские деловары

Участок, купленный еще в 1769 году заезжим страсбургским купцом Филиппом Якобом Демутом, занимал все пространство между Большой Конюшенной ул. и наб. реки Мойки, и "заезжий дом", появившийся на нем в 1770 году, был огромен даже по современным меркам: он состоял из нескольких жилых зданий и многочисленных служб. К началу XIX века Демутов трактир стал лучшей столичной гостиницей — самой респектабельной и комфортной по меркам того времени, хотя и самой дорогой. А уж к моменту начала акционерной горячки это место было и вовсе шикарным: отель обзавелся внутренним садом с бассейном и фонтанами, многокомнатными апартаментами, которые гости снимали подчас на месяцы и даже на годы, отличным рестораном. Какая только публика не собиралась в этом ресторане! Литераторы, завзятые шахматисты, военные, купцы! И, разумеется, петербургские "деловары": первые в истории России "быки" и "медведи" — биржевые трейдеры.

Конец 1860–х был для Российской империи временем экономического подъема. Только–только сформировавшийся рынок ценных бумаг радовал новизной и активностью, был привлекателен, как новенькая игрушка. И все это — на фоне развития промышленности и такого сверхдоходного предприятия, как российские железные дороги, акции которых росли как на дрожжах. В акционерные общества и акционеров играли с тем же энтузиазмом, что и в бридж со штосом, деньги в этом секторе экономики крутились сумасшедшие. Если раньше, встречаясь на улице, знакомые, не зная, с чего начать беседу, разговаривали о погоде, то теперь главной темой стали ценные бумаги. Петербургская биржа буквально дымилась от активности игроков. Но настоящие дела вершились именно у Демута.

Теневая биржа

В ресторане фешенебельной гостиницы сформировался своего рода трейдерский клуб, быстро превратившийся в теневую, неофициальную биржу, диктовавшую цены официальным торгам. По воспоминаниям очевидцев, бал в гостиничном ресторане правили 104 петербургских финансиста, устанавливавших курс ценных бумаг еще до начала торгов. Они либо присутствовали здесь сами, либо присылали своих агентов, принадлежавших к самым разным сословиям. Так, одним из корифеев "демутовой биржи" был чей–то повар, настолько ориентировавшийся в курсах и котировках, что хозяин его соглашался оставаться без обеда, лишь бы получить прибыль.

Вся эта публика собиралась в трактире часам к одиннадцати утра и за шампанским устанавливала между собой цены на те или иные бумаги. Ну а потом отправлялась на биржу, чтобы торговать, исходя из этих договоренностей. Возглавлял же пеструю компанию 25–летний Альфред Бетлинг, один из совладельцев Рыбинско–Бологовской железной дороги. Молодость, задор, склонность к риску и солидная сумма на текущем счете делали его не просто королем биржи, но молодым финансовым богом, почти всемогущим. Для маклеров было обычным делом наведаться к нему с самого утра, чтобы узнать, какие бумаги он будет продавать сегодня, и исходя из этого выстраивать свою политику. Согласно легенде, он никогда не ошибался.

Доторговались до кризиса

Всего за несколько лет члены "демутова кружка" ухитрились несколько раз доторговаться до биржевого кризиса, причем настолько серьезного, что кое–кто из проторговавшихся пускал пулю в лоб или лез в петлю. Но кого это останавливало? Биржевая игра шла на полную, и только разразившаяся франко–прусская война 1870–1871 годов, пагубно сказавшаяся на всех биржах мира, остановила эту активность.

Впрочем, отель "Демут" от этого вовсе не пострадал. В последующие годы аромат больших денег, оставшийся здесь в наследство от Бетлинга со товарищи, неизменно привлекал на Большую Конюшенную то Петербургское городское кредитное общество, снимавшее часть помещений под офис, то Русский торгово–промышленный коммерческий банк, то легендарный ресторан "Медведь", в котором коммерческих сделок было заключено в разы больше, чем в официальных конторах.

Кстати, какое хорошее название для ресторана, выросшего на месте "демутовой биржи"!