08:5131 октября 201808:51
539просмотров
08:5131 октября 2018
Рейтинги — это одна из основных в мире метрик, которая позволяет оценить положение университетов относительно друг друга. Инструмент этот очень несовершенный, но, к сожалению, более эффективного не придумали. Если смотреть на общие рейтинги мировых университетов, то понятно, что Россия не стоит рядом ни с одним из них и не входит даже в топ–500. Про региональные университеты в этом смысле можно и не говорить. С этой точки зрения шансов догнать западные вузы практически никаких. Рейтинги можно долго критиковать и говорить, что они не работают, но если мы посмотрим на 10 ведущих университетов мира, то поймем, что мы все их знаем и без рейтинга. Если кому–то даже просто на улице скажешь: Гарвард, Йель, Стэнфорд, Оксфорд или Кембридж, — люди понимают, о чем идет речь. Среди лучших всегда одни и те же имена, просто год от года они меняются местами.
Единственное, что предлагает наше министерство, — сделать свою систему рейтингования. Она есть, и не одна, но проблема в том, что она оказывается очень субъективной, и понятно, что такой рейтинг никогда никем признан не будет, кроме как нашей страной. И тут встает вопрос о локальности и глобальности. Локально наука не может существовать по определению. Локальность — это всегда плохо, потому что появляется коррупция и свои. Пока нет мировой циркуляции, говорить о качестве науки невозможно.
Есть огромный вопрос о прикладном характере образования. Нельзя сказать, что на Западе работодатели очень рады выпускникам, которые приходят из университетов. Недостаточность подготовки выпускников, то есть направленности под практические цели, — это проблема любого государства, не только нашего. Работодатели хотели бы видеть выпускника с навыками, подогнанными под требования компании. Проблема в том, что у большинства университетов мира нет задачи готовить конкретного специалиста. И не надо от них этого требовать. Университет — это место, где человеку прививают критическое мышление и дают аналитические навыки. После школы человек 4–5 лет проводит в университете фактически для того, чтобы расширить свое сознание.
В этом отношении модель liberal arts colleges в Америке более гибкая. Она предполагает поступление просто в университет, а не на конкретную специальность. Экономисты, историки, физики, химики — все оказываются в наборе одного года. С этой точки зрения университет — это место производства аналитиков. Исторически сложилось, что наши вузы всегда готовили специалистов. Человека затачивают под то, чтобы он был знатоком в конкретной области. Эта профессиональная заточенность приводит к тому, что очень часто технарь не воспринимает гуманитарные дисциплины, а гуманитарий не знает математики и физики. В российских условиях мы получаем, что гибкость человека зависит только от его личных особенностей.
Ольга Бычкова, руководитель Центра исследований науки и технологий Европейского университета
