Глава Мурманской области Марина Ковтун: "Можно делать большие дела и не будучи губернатором"

Какие у вас планы на развитие области? Какие видите перспективы роста?

— Исходим из того, что Мурманская область и город Мурманск являются стратегической точкой для развития практически всех арктических проектов будущего. Мы видим область стратегическим центром развития Арктики, и это совершенно обоснованно. Мурманск — фактическая точка начала Северного морского пути. И сегодня в город приходят крупнейшие инвесторы, имеющие опыт работы в Арктике. В частности, компания "Новатэк", строящая у нас центр крупнотоннажных морских сооружений и планирующая создать перевалочный терминал СПГ, — все это составные части проекта "Арктик СПГ — 2".

В свою очередь, береговую базу освоения арктического шельфа у нас будет создавать компания "Роснефть", все внимательнее к нашей области присматривается "Газпром" — именно с позиции газификации Мурманской области сжиженным природным газом. И такое соглашение мы готовим, вероятно, оно будет подписано в ближайшее время.

Сейчас у нас полным ходом реализуется проект комплексного развития Мурманского транспортного узла, мы перебрасываем железнодорожную ветку на другой берег Кольского залива. Это даст нам возможность инфраструктурного развития западного берега Кольского залива и позволит компаниям, которые будут работать в Арктике, создавать там свои береговые базы и терминалы, способные переваливать различные грузы.

Один из проектов, который сейчас в стадии реализации, — это строительство угольного терминала, торговый порт Лавна, в перспективе — создание терминала для перегрузки удобрений в сотрудничестве с "ФосАгро".

Огромные человеческие ресурсы

Из каких источников формируется бюджет Мурманской области?

— Мы достаточно экономически устойчивый регион, поскольку у нас на территории работают крупные компании. Это "Норникель" в лице Кольской горно–металлургической кампании, это компания "ФосАгро", которая занимается разработкой месторождений, это "ЕвроХим", добывающая железную руду, апатитовый и бадделеитовый концентраты, это компания "Олкон", дочерняя компания "Северстали". Все эти предприятия — наши постоянные партнеры, мощные компании, составляющие основу нашей экономики. Кроме того, все наши предприятия рыбохозяйственного комплекса, которые в общем объеме дают в бюджет более 6 млрд рублей. И это, подчеркну, основа нашей экономики. Это наши перспективы, наше будущее, которое также даст дополнительные стимулы для развития.

То, о чем вы говорили ранее, — это же новые компетенции, которые приобретает регион?

— По сути, это новая специализация нашего региона. С началом реализации проекта развития Мурманского комплексного транспортного узла мы заявили о себе как о крупнейшем порте. У нас один из уникальнейших портов страны. Порт Мурманск, Кольский залив имеют статус "без ограничений" — и по водоизмещению судов, и по времени навигации.

А что мешает развитию?

— Мы Север, Крайний Север — в этом самая большая проблема. Это и логистика, и доставка товаров и услуг, это элемент северного удорожания. Поэтому конкурировать с другими регионами в каких–то отраслях мы не можем. И мы концентрируемся на своих конкурентных преимуществах и их развиваем. Мазутозависимость наша пресловутая, отток населения. Это проблемы, которые перед нами встают и которые пока не удается до конца решить. Это не какие–то наши особенные трудности — многие северные территории, находящиеся в Арктической зоне, с ними сталкиваются так или иначе. Ну и чтобы понимать особенности, на самом деле нужно заглянуть в прошлое. И Мурманск, и Мурманская область, да и Север в целом осваивались как большой мегапроект. Завозились огромные человеческие ресурсы, предоставлялись преференции людям, приезжающим сюда работать, — и полярные надбавки, и длинные отпуска. Учитывалось все до мелочей. Первые электростанции были построены для обеспечения нужд горной промышленности, конечно, нужна была мощная энергетическая составляющая, которая была обеспечена в конечном счете. Людей сюда привлекали большие заработки, возможность быстро получить квартиру, заработать, для того чтобы потом уехать обратно на Большую землю, на материк. Сюда охотно ехали, и население увеличивалось десятками тысяч человек ежегодно. Та же мазутозависимость, о которой я сказала, появилась от достаточно оригинального, остроумного для того времени способа обеспечения теплом людей и предприятий. Сам мазут — продукт переработки нефти, и в советское время он практически ничего не стоил. И квартплата была очень низкая. И никому в голову не приходило, что придет время, когда мазут будет на вес золота. И это большая проблема для обеспечения региона топливом, и все это отражается в платежках. Поэтому мы и планируем переходить на другие виды топлива, в частности на газ. Дитя советской плановой эпохи — вот что такое Крайний Север. И сегодня для развития Севера такими же темпами необходима четкая государственная протекционистская политика, и иного пути просто нет. А нам важно развивать те компетенции, которые не могут быть реализованы больше нигде.

В чем вы видите уникальные компетенции Мурманской области?

— Уникальная минерально–сырьевая база. Такого месторождения, как Хибинский горный массив, нет больше нигде. Здесь сложились уникальные компетенции у Кольской горно–металлургической компании, они единственные производят никель, кобальт и медь, и вскоре практически все производство цветных металлов будет переведено сюда. Снова порт и преимущества Кольского залива, больше нет такого порта. Близость к европейской границе, Финляндии, Норвегии, международная кооперация — у нас очень развиты межрегиональные связи. Все это позволяет нам выйти из советского прошлого.

Какие наиболее значимые социальные проблемы области вы выделяете?

— Все эти проблемы — из того же самого советского мегапроекта. Инфраструктура, которая создавалась для огромного количества людей: в 1990–е годы население составляло 1,2 млн, сейчас нас 750 тыс. человек. Сколько пустых домов осталось, представьте всю инфраструктуру, котельные, теплосети, которые нет необходимости сегодня использовать.

С другой стороны, отсутствие медиков в достаточном количестве — порядка 700 врачей не хватает. Не хватает узких специалистов. Трудно заманить к нам, когда есть выбор. Какие должны быть преимущества на Севере?

Одной зарплатой не заманишь, а климатические условия не очень благоприятные. Все это рождает вызовы, которые не характерны для других регионов. Это бывает трудно объяснить на федеральном уровне.

А как боретесь с оттоком населения?

— С ним не надо бороться. Люди сюда приехали зачем–то, они приехали работать, строить. Сейчас такой необходимости нет, а жить здесь ради того, чтобы просто жить здесь, смысла нет. И как с этим бороться? Многие возвращаются на историческую родину. Коренного населения у нас — 1599 саамов и потомки поморов. А все остальные когда–то приехали из огромной большой страны под названием СССР. Я, например, мурманчанка в первом поколении. Как Мурманск заселялся людьми, не сравнить ни с Новгородской, ни с Рязанской областью.

Любые полномочия когда–то истекут

Губернатор — менеджер или политик?

— Нельзя однозначно сказать. Мне кажется, больше политик, чем менеджер, но и без управленческих качеств здесь тоже делать нечего.

Губернатор должен быть лоббистом?

— С точки зрения лоббизма это некий посредник, который добивается принятия решений различными способами. С этой точки зрения я не лоббист, потому что государевы люди должны действовать только законными способами. У нас очень исказилось значение этого слова за последнее время — считается, что это что–то очень важное и необходимое, а если посмотреть значение этого слова, то вряд ли оно носит такой позитивный оттенок.

Но представлять интересы региона в федеральном центре же нужно? Отстаивать интересы, получать преференции?

— Безусловно. И мы работаем с федеральным центром, убеждаем, если сами убеждены, добиваемся результата, но я не уверена, что это лоббизм. Это работа высшего должностного лица и команды.

Много времени в Москве проводите?

— Стараюсь поменьше, благо расстояние позволяет. Больше времени стараюсь проводить на территории.

Вы единственная женщина–губернатор в СЗФО и одна из немногих в стране. Есть какие–то особенности у "женского губернаторства"?

— Руководителем быть всегда непросто, независимо от пола. Поэтому и мне непросто. Ну и мужчине непросто. И это не измеряется работой в части рабочего времени. Ты не можешь с этой работы уйти, выйдя из этого здания. Ты постоянно на ней, постоянно на связи. Эта работа требует полного самоотречения и погружения в нее без остатка.

Как семья отреагировала на ваше назначение и как реагирует на работу?

— С уважением, с пониманием. Надо учесть, что, на какой бы работе я ни работала, я остаюсь матерью и женой. И для меня семья всегда была на первом месте. И внимания уделять нужно ровно столько, сколько требуется твоей семье. Тогда семья будет тебя понимать.

Не говорили — хватит, бросай, уходи?

— Нет, такого мне они не говорят. Мы понимали, что есть обязательства, что есть полномочия, которые когда–то истекут, и мы настраивались на это вместе с детьми, с мужем.

Вы собираетесь на выборы?

— Я собираюсь работать. У меня достаточно сил, чтобы дальше работать. А уж в каком качестве — это время покажет.

Как видите развитие карьеры?

— Я никогда не думала о карьере как таковой и не строила карьеру. Я считаю, что главное — быть нужным и профессиональным, делать работу по совести и ответственно, а карьера это или нет — я не уверена.

Успеваете отдыхать?

— Конечно, отдыхать необходимо, нужно восстанавливаться, быть в форме, для этого надо отдыхать. Я люблю рыбалку, рыбачу на наших озерах, реках.

Колоссальные просторы

Я была удивлена количеством китайских туристов и туристов из Юго–Восточной Азии (ЮВА) в самолете. Водитель такси по дороге рассказал мне, что они едут к вам за северным сиянием, и очень удивил меня легендой о том, что зачатый в северном сиянии китаец станет великим китайцем. Прокомментируете? И, кроме того, северное сияние не только в Мурманской области, а такое количество туристов только здесь.

— Мы занимаемся туризмом очень много лет. Это не случайное появление туристов. Территория должна быть оцифрована и описана как туристская территория. Туристские ресурсы и туристские продукты отличаются, как газ в месторождении и газовой горелке. Нужно пройти огромный путь, чтобы ресурс стал продуктом, и по ряду направлений мы его прошли. ЮВА, Китай, откуда едут охотники за полярным сиянием, — это не единственное достижение. Хотя мы одними из первых перевели свой сайт на китайский язык. И в целом ответили на ожидания туристов.

История с сиянием уже в статусе укоренившейся легенды?

— Нет, ну не настолько укоренившейся, потому что у нас китайский поток измеряется 3–4 годами. Когда будет уже 10–20 лет, ее можно будет считать укоренившейся. Я думаю, что по приезде к себе на родину они будут рассказывать, что они здесь видели и как отдыхали. Я летела буквально несколько дней назад, в аэропорту –29°C, а они одеты еще по–летнему, достаточно легко, и сразу приехала на аппаратное совещание и говорю: работайте с туроператорами, чтобы предупреждали туристов, что здесь могут быть экстремально низкие температуры, чтобы они были готовы. Многие туроператоры выдают специальную одежду, чтобы они могли путешествовать и не бояться холода.

А здесь они путешествуют не только в Мурманск, а еще и по области?

— Конечно, не только и не столько Мурманск — вся Мурманская область. Едут в Териберку, едут в саамскую деревню — это одно из самых популярных направлений. Да и Мурманск ночью впечатляет, ледокол "Ленин" тот же.

С какими регионами СЗФО у вас получается более плотное сотрудничество и более тесная кооперация?

— У нас очень много партнеров, межрегиональные связи достаточно крепкие, у нас действует 47 соглашений о сотрудничестве, и семь из них — с регионами СЗФО. Отдельно нам стоит выделить сотрудничество с Санкт–Петербургом, нас исторически связывают не просто тесные, а теплые взаимоотношения. Например, пр. Ленина — это плод труда архитекторов из Ленинграда. Поэтому часто те, кто приезжает из Питера, говорят: ой, как похож. Потому что в свое время Ленинград был кузницей кадров для экономики Мурманска. Почти каждый третий специалист региона — это выпускник высшей школы из советского Ленинграда. И если исходить из предпочтений даже нашей молодежи, то чаще для получения образования выбирают Петербург. И сейчас Петербург является ключевым партнером по многим направлениям: и логистика товарооборота, и пассажирские перевозки, и деловые, научные, творческие связи — это и Санкт–Петербург, и Ленинградская область. Мы сейчас планируем подписать дорожную карту по сотрудничеству между Санкт–Петербургом и Мурманской областью, она будет охватывать 3 года — 2019–2021 год. Есть у нас отдельная, своя история, межрегиональная, международная. Это Баренцев Евроарктический регион, БЕАР, и здесь кроме Мурманской области и Архангельская область, и Ненецкий автономный округ, Коми. Это очень интересная история, наша Баренцева, которой мы по праву гордимся. Мы со всеми регионами России готовы сотрудничать, другое дело, что с некоторыми нас разделяют колоссальные расстояния, и здесь в большей степени взаимодействует между собой бизнес, промышленные предприятия, поставщики, партнеры, хотя мы тоже это учитываем, когда развиваем межрегиональные связи.

Искаженный миф

А что для вас самое сложное в работе губернатора?

— Поначалу все казалось очень сложным. А сейчас, мне кажется, все нормально и все штатно, такого чего–то суперсложного нет. Всегда требуется внимание, полная включенность, ответственность, наверное, здесь нельзя вполдела работать.

Если ты умеешь так работать, то для тебя нет сложностей. Я не знаю, что проще — быть хирургом, реаниматологом или губернатором, смотря что с чем сравнивать. Наверное, здесь нужны определенные качества характера, способность и возможность переключаться. Конечно, нужны и практические знания, и способность усваивать большой объем информации, перерабатывать ее и уметь выделять главное.

Как строите отношения с бизнесом? Какой принцип?

— Партнерство. Взаимовыгодное и с уважением. Но для меня главными являются интересы моих земляков и жителей. И бизнес это понимает. Когда мы садимся за стол переговоров, у меня нет каких–то личных предпочтений. Мы исходим из интересов региона.

Есть ли шанс у жителей встретить вас в магазине, на улице — как обычного человека?

— Вполне. Мы встречаемся, и на рынке, и на улице, и в магазине общаемся. Ну, если я в 9 прихожу на работу, в 11 вечера ухожу — тогда нет, конечно.

Иногда не узнают. Не верят, что губернаторы что–то сами делают. Считается, что им кто–то покупает, кто–то привозит, кто–то готовит. Губернаторы вообще и есть обычные люди. Они просто на такой работе работают. А это все киношные мифы, искаженные, не более.

Кем хотели быть в детстве?

— Мой папа — выдающийся тралмейстер, вся жизнь которого была связана с морем. И он рассказал мне историю про женщину–капитана, мою землячку, Валентину Яковлевну Орликову. Она стала первой в мире женщиной — капитаном большого морозильного траулера. В 45 получила звание Героя Социалистического Труда.

Папа у меня тоже был Героем Социалистического Труда. И, когда он мне рассказал об этом, я спросила: "Как? Ведь женщина же не может быть командиром корабля, ведь есть же такое поверье! Женщина на корабле — это к беде!" И при этом она, кстати, была фантастически красивой женщиной.

И я представляла себя на капитанском мостике и думала, как бы счастлив был папа: "Я — капитан". Он не мог быть капитаном, потому что простую сельскую школу закончил, 7 классов. Но был выдающимся тралмейстером. И мне хотелось, чтобы папа мной гордился. Но теперь я капитан другого корабля — тоже бывают и шторма, и бури, но я не жалуюсь.