В нашей стране прозвища даются недаром. Довесок к имени, а то и его заменитель — лестный или обидный, цепляется за яркую черту внешности или за какой–нибудь поступок. И не играет никакой роли, кто ты — рядовой гражданин или руководитель огромной страны. Попадешься на острый язык соотечественникам — и войдешь в историю как "Кукурузник", "Бровеносец в потемках" или "Минеральный секретарь". В качестве варианта — "ГенСок". Именно такое прозвище генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев и начал зарабатывать 7 мая 1985 года.
Антиалкогольная кампания, начало которой было положено постановлением № 410 "О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения", принятым Советом министров СССР 7 мая 1985 года, должна была стать эффектным и эффективным проектом, отмечающим приход к власти нового партийного лидера.
Постановление глубокой обработки
Неизвестно, кто подкинул Горбачеву идею стартовать именно с этого начинания, но загорелся он им не на шутку. Список мероприятий, запланированных в рамках кампании, включал усиление государственной антиалкогольной пропаганды, сокращение производства спиртного в масштабах всего Союза, строительство многочисленных "лечебно–трудовых профилакториев" и разработку новых лекарственных средств для борьбы с алкоголизмом, широкий спектр мер по организации культурно–массового досуга населения и ограничение времени продажи алкогольной продукции. В общем, читая выпущенный Совмином документ, понимаешь, что готовился он тщательно — так, чтобы не упустить ничего. Запланированы были даже "развитие сети чайных, закусочных, а также кафе и баров по продаже безалкогольных напитков" и включение "вопросов антиалкогольного воспитания в курсы общественно–политических, гуманитарных и естественных дисциплин, изучаемых в школах, профессионально–технических училищах, высших и средних специальных учебных заведениях". В общем, постановление было всеобъемлющим и глубоко проработанным. Проблемы возникли с его реализацией.
Сработал пресловутый "эффект исполнителя", характерный для командно–административных систем, когда любое, даже самое здравое распоряжение начальства доводится на местах до полнейшего абсурда. Ничем иным не объяснишь, например, массовые вырубки сортовых виноградников в южных регионах СССР. Или искусственно созданный для борьбы с самогоноварением дефицит сахарного песка.
Читайте также:
История
Околдовали злые "Чары". Памяти дебютной пирамиды
Трезвость — норма жизни
Сыграло свою роль и естественное сопротивление граждан излишне настойчивому вмешательству государства в их частную жизнь. Лозунг "Трезвость — норма жизни" был однозначно хорош, но настойчивость, с которой его пытались навязывать всем и всюду, быстро начала вызывать раздражение. Причем в первую очередь не у страдающих алкоголизмом, а у тех, для кого стало проблемой купить бутылку шампанского к Новому году.
Те же, против кого были направлены ограничительные меры, с легкостью нашли, чем заменить ставшую труднодоступной водку. В ход пошли спиртовая морилка, аптечные лекарственные настойки, стекломой и прочие суррогаты. Вплоть до специальным образом обработанного клея "БФ", получившего сленговое название "Борис Федорович". По аналогии с "Полиной Дмитриевной" — политурой.
Одновременно с этим освободившуюся потребительскую нишу заполнили наркотические вещества, хлынувшие из среднеазиатских советских республик. В общем, в плане деалкоголизации населения реформа закончилась ничем.
Повинные миллиарды
А вот экономика СССР ее последствия ощутила сразу. В 1986 году казна недосчиталась 12 млрд рублей. Именно на эту сумму провалилась выручка отечественной торговли. В 1987 году объем торговых потерь был поменьше — 7 млрд. Зато уничтожение виноградников и перепрофилирование комбинатов, производивших вино, на безалкогольные напитки принесли еще 6,8 млрд рублей потерь.
Причем для осознания масштабов провала нужно напомнить, что это были еще советские рубли, при курсе доллара 59 копеек.
В общем, проект, с которого начал свое правление Михаил Горбачев, оказался, как и планировалось, ярким и запоминающимся. Вот только ожидаемого эффекта не принес, а, напротив, усугубил ситуацию настолько, насколько это вообще было возможно.
