В пятый раз в российской истории: "Зенит" — чемпион. За последние 12 лет (с тех пор, как наша команда стала по–настоящему конкурентоспособна) больше "Зенита" чемпионом в России не становился ни один клуб. Впереди — официальные торжества. Город уже празднует и еще будет отмечать. И много всякого обидного достанется московским фанатам и болельщикам: и скромному, но целеустремленному "Локо", и рационально–прогрессивным армейцам, и уж конечно — "особо, с большим наслаждением" извечно ненавистным "спартачам". Но это — непременная часть футбольной субкультуры, фанатские радости. Весь футбольный мир живет по этим законам.
А остальным–то что? Почему они с таким отчаянным удовольствием присоединяются к этому сине–бело–голубому карнавалу, кричалкам и вопилкам, жгут дымовые шашки? Тысячами и десятками тысяч выходят на улицы, забивают до отказа спортбары и рестораны? И, несмотря на скепсис фанатов (вот, мол, "кузьмичи" и "глорики" победу праздновать прибежали), радость эта совершенно искренняя.
Бренд "Зенит" давно уже стал частью архетипа Петербурга. Наравне с Невским проспектом, Дворцовой и Медным всадником. А самый распространенный механизм самоидентификации во всем мире — это самоидентификация через победу. Празднование ее — как своей — и есть способ отнесения себя к чему–то большому и важному. Мы — "Зенит" — Петербург — победили. Поэтому с такой готовностью присоединяются к футбольному празднику жители города, которых трудно заподозрить в еженедельном болении.
И не забудем, что футбол — действительно спорт номер один. И эффект присоединения к большинству как форма группового мышления так же присущ петербуржцам, как и всем остальным представителям нашего вида.
Но еще, как мне представляется, есть в этом победном праздновании частичка уникального, присущего именно Петербургу. Да, я имею в виду противостояние двух столиц. Футбольное противоборство очевидно, но, будучи совмещенным с противостоянием, существующим на уровне подсознания, синергетический эффект дает довольно мощный. Все это существует, вероятно, в сообществах и менее заметных, нежели футбольное. В балетных или научных школах, например. Да, наверное, везде, где чтут традиции и каноны и где в процессе профессионального становления присутствует обязательный элемент наставничества.
А почему же до сих пор принципиален этот конфликт двух столиц? Ведь не вспоминаем мы древние Ладогу, Новгород, Владимир. Наверное, потому, что конфликт этот вовсе не исторический, не административный, не политический и даже не экономический, а скорее онтологический. Спорят картины мира, в которых Россия во главе с Петербургом — просвещенная европейская империя, а Россия с Москвой — темно–многоликая азиатская Орда. Что само по себе не хорошо и не плохо. Просто они разные.
Картины эти во многом пересекаются. В первую очередь общими становятся все те же победы: военные, космос, балет, великая русская литература. Но есть что–то, что неизменно воспроизводится и является отличным. И это что–то — вовсе не поребрик, парадная и шаверма.
Возможно, виной тому — общий замысел императора Петра, четкая геометрия площадей и проспектов, ширь Невы и мощь ее "державного теченья". Архитектура старого Петербурга, которая воспитывает наши эстетические вкусы и восприятие мира.
И, может быть, именно эти футбольные победы дают нам право чувствовать себя победителями не только в футболе. Дают внутреннюю уверенность и право диктовать не только футбольную моду и свои правила весь следующий год. До следующего чемпионства.
