Не каждый откопанный фундамент обязан консервироваться
Хорошо, что в Петербурге мало что можно откопать. Обидно, конечно, что в наших болотах археологам не найти не то что римской руины (что понятно), но даже и, скорее всего, средневекового городища. С другой стороны, для строительства это плюс. История с недавно отрытым во дворе общежития ГАСУ фундаментом Ново–Александровского рынка XIX века — тому свидетельство.
Хотели расширить комплекс общежития во дворе между Фонтанкой, переулком Бойцова и Вознесенским, построить учебно–спортивный корпус. Обнаружили подвал старого рынка, который КГИОП моментально поставили под охрану. Мотивация: археологических находок у нас нет, а тут — настоящий позапрошлый век. На все это хочется, во–первых, сказать, что это же не Рим. Во–вторых, нельзя не удивиться стремительности чиновников и какой–то заторможенной реакции руководства ГАСУ. Уж архитектурно–то строительный университет способен оперативно проверить устойчивость и надежность фундаментов, обследовать их полностью и получить заключение о возможности или невозможности нового строительства прямо на них.
Согласитесь, подвал XIX века вряд ли представляет эксклюзивную ценность, но обыграть его можно, и еще как — это отличная задача для внутриуниверситетского конкурса. Это шанс ГАСУ продемонстрировать навыки и открытость, показать, что вуз жив. И чем лучше был бы результат, тем сильнее стала бы наша вера в будущее петербургской архитектуры. А для студентов — превосходный шанс пофантазировать.
Но пока даже речи о чем–то похожем нет. Обидно. Ведь фундамент конца XIX века представляет собой сугубо историческую ценность. Но разговоры идут только о том, как его сохранить и не повредить. Все по букве предписаний: откопали, зафиксировали, сохранили, зарегистрировали, трогать запретили. Параллельно КГИОП ставит под охрану находящиеся совсем неподалеку казармы Измайловского полка конца XVIII — начала XIX века. Комплекс милый, обаятельный, характер месту придает, а его историчность и местные мышки понимают. Но при этом про Троицкий рынок Лазаря Хидекеля 1950–х годов никто уже и не вспоминает. Хотя для колорита места он не менее важное звено, чем двухэтажные домики Федора Волкова. А сам Хидекель — знак той эпохи в жизни Инженерно–строительного института, когда еще модно было стремиться ко всему новому. Хотя это быстро подавили.
Но интерес к художественности у нас ведь остался? Или по примеру КГИОП, когда буква предписаний важнее размышлений? Но градостроительная ценность, как и художественность, в артикуле не прописана. И об ансамбле места думать — это не по уставу. Главное — фундаменты сохранять. Это и студентов с юности приучит к рутине. А пласты времени — дело излишне хитрое.
