В Индии застряли тысячи российских путешественников. Некоторые их них не торопятся возвращаться домой, потому что власти предложили продление виз по месту проживания. А многим не удается выбраться, потому что рейсы отменяются один за другим, аэропорт Дели закрылся на карантин. Автору "ДП" удалось вылететь последним самолетом.
Предупредительные меры в связи с COVID–19 застали меня на севере Индии, в Гималаях, в городе Ришикеш, куда я переместилась из Гоа в конце февраля. В Гоа становилось жарко, а здесь все привычно шмыгали носами: ночи были холодными, дни прохладными, моросил дождь, дул пронизывающий ветер. Весна врывалась в город редкими солнечными днями. К тому моменту я провела в Индии больше 4 месяцев: новостей не читала, интернетом пользовалась в основном для общения с близкими, про коронавирус слышала краем уха, не придавая этой теме особого значения.
Никто, кроме дипломатов и сотрудников ООН
В начале марта в Ришикеше проходили йога–фестивали и многочисленные сатсанги — святые со всего мира делились мудростью. В ашрамах, где организовывались мероприятия, собирались сотни и даже тысячи людей. Публику предупреждали, что необходимо предпринимать меры безопасности — мыть руки, закрывать рот и отворачиваться, если чихаете, при насморке и температуре оставаться дома. Я улыбалась таким наставлениям и продолжала ходить на йогу. Пока 11 марта Индия не объявила о приостановке всех новых виз.
Срок действия этого решения — до 15 апреля. Это означало, что уже никто, кроме дипломатов и сотрудников ООН, не мог въехать в страну. Правительство решилось на такие меры после того, как за день в Индии было зафиксировано 10 новых случаев заболевания. Все прибывающие путешественники, включая индийцев, посетивших Китай, Италию и ряд других стран после 15 февраля, помещались на карантин. Тут мне впервые стало не по себе. Моя виза заканчивалась 29 апреля, и впереди у меня еще было запланировано путешествие в горы. Обратный билет был куплен заранее — ровно на последний день действия визы.
Кому–то было весело
Впрочем, в эти дни кто–то даже радовался, что теперь мы невыездные. Русский чат, который я пролистывала, все еще звал на медитацию, послушать гонг, поучаствовать в беседе с астрологом, предлагались комнаты и туры по местности, по Гангу все еще сплавлялись на лодках подвыпившие туристы и громко кричали: "Хар Хар Махадев". В индийском штате Карнатака тем временем умер от вируса первый заболевший — 76–летний мужчина, вернувшийся из Саудовской Аравии. Самолеты стали летать все реже. Власти заявили, что будут продлевать существующие визы в местных службах.
Пока я думала, не поменять ли мне билет, Air Astana, с которой я должна была прилететь домой, объявила, что переносит вторую часть моего рейса (Алматы — Петербург) на день раньше. О том, что будет с рейсом Дели — Алматы, ни слова. Естественно, я заволновалась: связаться с авиакомпанией не получалось — звонок попросту не проходил, на сообщения по электронной почте мне не отвечали.
Я решила взять тайм–аут на пару дней и дождаться ответа. Уже потом узнала, что в Казахстане введено чрезвычайное положение. Друзья стали звать на родину. Но я еще отшучивалась, говорила, что у меня большие планы на предстоящий месяц.
Миру на эти планы было в буквальном смысле чихать. ВОЗ признала COVID–19 пандемией, и последствия не заставили себя ждать. Тут и там говорили, что иностранцев больше не принимают в отели и гесты. В соседнем Харидваре русского парня избили палками. Белорусских друзей не пустили в самолет — 22 человека застряли в Гоа и ждут, что предпримет государство. Штаты один за другим стали закрывать границы.
Глубокий вдох на цену не влияет
Утром 18 марта я проснулась и поняла, что надо возвращаться как можно скорее, и обязательно "Аэрофлотом", — в надежде, что государство своих не оставит. Накануне вечером я уже проверила, что билеты есть и улететь можно за 20 тыс. рублей. На сайте авиакомпании все еще был дешевый билет на 22 марта, сразу после полуночи, но в процессе покупки цена взлетела в 2 раза. Таких денег у меня не было. Я закрыла ноутбук, сделала глубокий вдох и… перезагрузила страницу — все тот же билет снова стоил 20 тыс., и на сей раз я смогла его купить.
Следующие 2 дня я запретила себе читать русский чат, много и долго гуляла вдоль Ганга. По распоряжению правительства перестали работать школы, закрылись все студии йоги, массажа, танцев. Делать было нечего. Тем временем пришла весна, дни стояли жаркие и прозрачные, было хорошо и спокойно. Однако 20 марта я все–таки заглянула в чат и увидела, что с 22 марта власти Индии закрывают все международные аэропорты в стране на неделю из–за распространения коронавируса. Я судорожно полезла на сайт "Аэрофлота", чтобы купить билет на 21 марта. Однако он стоил 137 тыс. рублей, и уже никакой глубокий вдох тут помочь не мог. Пришлось звонить в русское посольство в Дели. Была надежда, что мой самолет все–таки сможет улететь 22 марта после полуночи, ведь 21–го он еще успеет приземлиться. Трубку подняли с первого раза: улетит, приезжайте пораньше в аэропорт.
Красное сухое не успокаивает
Больше всего я боялась застрять в Дели, потому что 22 марта с 7 утра до 9 вечера был также объявлен комендантский час. Премьер–министр Индии Моди призвал всех оставаться дома, заранее запастись продуктами и всем необходимым.
Все магазины и лавочки закрывались на сутки. Если самолет не улетит, возможно, мне придется проторчать сутки в аэропорту. Улететь из Дели обратно в Ришикеш я тоже не могла, потому что штат закрыл границы.
До Дели я летела местными авиалиниями, забрала багаж, сменила терминал. На входе увидела табло и судорожно пробежала глазами по строчкам.
Рейс до Москвы стоял в расписании. "Аэрофлот" предусмотрел для него вместительный "Боинг–777", чтобы вывезти как можно больше россиян, в том числе с билетами на более поздние даты. Очередь на регистрацию была бесконечной — летели израильтяне, испанцы и британцы.
После трехчасовой задержки мы наконец поднялись в небо. Соседка всю дорогу волновалась, что мы не сможем сесть в Москве, что нас всех отправят куда–то на карантин, постоянно дергала персонал, рассказывала страшные истории и не смогла расслабиться даже после красного сухого. Мы шутили на тему, у кого больше купленных билетов. У нее их было уже четыре.
Мы спокойно приземлились в Москве и не прошли никаких проверок. Мне выдали новый посадочный талон в Питер, и через пару часов я была дома.
Нигде не остановили, не проверили температуру, не спросили, откуда я прилетела. Но сдать анализы все–таки пришлось, теперь жду результатов. Уже дома узнала, что 25 марта "Аэрофлот" собрал еще один рейс.
Дели — Москва — Петербург, Виктория Алейникова
