Выставка Чжан Хуаня в Эрмитаже — крупное событие. По большому счёту это первый масштабный проект китайского contemporary art в наших широтах. Чжан Хуань известен во всём мире. Ещё в девяностые он запомнился своими радикальными перформансами: сначала в пекинской Восточной деревне, откуда вышли ключевые фигуры китайского искусства, затем в Нью–Йорке, где художник прожил с конца десятилетия до середины нулевых. Начав с политизированных акций, доходивших в иных случаях до самоистязания, впоследствии он обратился к религиозной живописи и скульптуре. Знаменитые Будды Чжан Хуаня, созданные из фрагментов скульптур, которые художник собирает в буддистских монастырях, установлены в разных уголках мира.
К нашей выставке был сделан "эрмитажный" Будда — пятиногое существо, попирающее человеческую голову. В течение экспозиции его можно увидеть прямо на входе, во дворике Зимнего дворца. Параллельно Чжан Хуань пишет картины пеплом благовоний, которые ему присылают из буддистских храмов. В Эрмитаже есть несколько таких холстов, эффектно смотрящихся рядом с циклом ассамбляжей, обыгрывающих музейные хиты. Картины Леонардо, Рембрандта, Рубенса, а также шедевры русской живописи воспроизведены в технике шелкографии и продублированы рельефами, вырезанными мастерами–резчиками на старых деревянных дверях.
Зрелище, представленное в Николаевском зале, что, конечно, тоже знак особенного расположения к знаменитому гостю (эти стены помнят много топовых проектов), чрезвычайно эффектно. А главное — понятно нашему зрителю. В Эрмитаж не привезли документацию перформансов Чжан Хуаня. Для нас он серьёзный религиозный мыслитель. В недавнем прошлом радикал стал гуманистом, осмысляющим историю и откликающимся на злободневные сюжеты. Выставка должна была открыться весной, но была перенесена по понятным причинам. За время карантина Чжан Хуань создал серию работ, посвящённую жертвам пандемии. Некоторые тоже можно увидеть в Николаевском зале. Сближает нас и советское прошлое: портрет деятелей компартии Китая длиной почти во весь зал забыть невозможно.
