Как пандемия сказывается на культуре вообще и искусстве в частности и почему свадебные фотосессии в Эрмитаже тут не показатель.
Удар, который нанесла пандемия по российской культуре, ещё предстоит осмыслить. Кто–то, возможно, даже посчитает. Многие заплачут. Последствия карантина чувствуются до сих пор. Предчувствия следующего — бросают в дрожь, в жар…
Культура вообще и искусство в частности по своей коммуникативной природе молчать не может. На площади рядом с двумя актёрами, пусть и талантливыми (помните Немировича–Данченко?), должен оказаться ещё и зритель. Один должен что–то говорить, другой — слушать, внимать. Первый, которого попросили немного помолчать, вроде снова готов, хотя немного растерян. Второй куда–то исчез. Возвращается с опаской.
Похвальна карантинная жертвенность театров в желании выполнить социальный заказ и поработать психотерапевтами для запертого дома зрителя. Но…
Попытки заменить живое общение со зрителем онлайн–трансляциями изначально были фикцией. Артисты питаются эмоциями аудитории — никуда от этого не деться. Начальство, правда, хвалило. Даже, мол, аудиторию свою расширили. Но это — как результаты выборов. Всё лучше и лучше.
Хотя плюсы были — те, кто сумел занять артистов и музыкантов делом, отвлечь от тревожных мыслей, чувств гнетущих, — молодцы. Иначе бы…
Государственным театрам, музеям, концертным залам — попроще. Да и в карантин было легче: деньги платили, пусть и поменьше. Кто–то из больших или великих (режиссёры, продюсеры) терял постановочные, контракты, но у этих деньги точно не последние. Частным музеям, галереям, театрам, свободным художникам было плохо. Им и сейчас не очень.
Легче всего писателям: электричество не отключали — сел за компьютер и сиди, пиши. Читатели тоже не страдали — купил электронную версию и сиди, читай. Или — заказал онлайн, тебе принесли, под дверь положили — бесконтактный способ, как пицца или суши! Стой, наслаждайся.
Виртуальные туры в музеях не новость. То, что в карантин выросло число виртуальных посетителей, понятно. Реальные посещения восстанавливаются тяжело. Четыре тысячи ежедневных посетителей Эрмитажа — это примерно в 4 раза меньше, чем годом ранее. Недавняя инициатива Михаила Пиотровского пускать молодожёнов в Эрмитаж бесплатно — для проведения свадебных фотосессий — всё–таки больше лёгкий пиар, к культуре отношения не имеющий. Это чтоб не забыли: Эрмитаж по–прежнему есть. И даже открыт для посещения.
Театрам, музеям, концертным залам кроме денег необходимы зрители. Главная проблема пандемии — вынужденная немота. Невозможность привычного выплеска эмоций, ощущения своей нужности, внимания и понимания.
Чтобы получить живую реакцию, я позвонил заслуженному артисту России Артуру Вахе, с которым мы дружим почти 40 лет. Спросил о том, как пережил карантин — мысли, чувства, последствия…
"Мне повезло, — ответил Артур. — Я оказался с семьёй в деревне, в Подмосковье. Лес, озеро, рыбалка, купанье… А вот если бы сидел в квартире, в городе…"
Тут Артур Викторович мечтательно задумался, и я почувствовал, как он нехорошо улыбается. Пауза постепенно перерастала в мхатовскую. "Я понял", — сказал я. И я действительно понял.
