Случай первый. Недавно муж одной очень хорошей приятельницы меня восхитил. Их дочь — студентка юрфака пришла к отцу и попросила денег на курсы гидов–переводчиков. Ответ отца безупречен: "Нет, это easy money, они тебя испортят". При этом добавил, что умнее стать хорошим юристом, деньги не сразу, но зато достойные и по возрастающей, с гарантией. Это можно воспринимать как жизненный урок, но нашему чудесному отечеству он пока, кажется, не впрок.
Случай второй. Смотришь разные бизнес–новости, без устали пишут, что в ближайшем будущем потребуются более продвинутые специалисты, многие фирмы планируют переподготовку кадров. Это, впрочем, и без новостей и хомячку понятно: если страна перестаёт быть manufacturing, вся её ставка — на изобретения и придумывание. Собственно, Англия уже давно ничего не производит, потому вся надежда на университеты и новые внедрённые технологии. Как известно, и мистер Дайсон ежегодные конкурсы на такие изобретения устраивает. А "дайсон" теперь такая же часть и нашей жизни, как в Англии уже издавна "хувер" (пылесосы там до сих пор именно так называют).
Случай третий. Сообразительный студент омского вуза прославился берёзой, на которую он влезает, чтобы поймать интернет для связи с лекциями на дистанционке. Миллионы просмотров, внимание губернатора. Деревне повезло, там поставят вышку (их больше ста человек, меньше ста не положено — таковы правила).
Случай четвёртый — главный. Этим летом был отменён обязательный ЕГЭ по английскому языку. Понятно, что коронавирус заблюрил это историческое решение, но не стоит ли как–то подзадуматься. Одно из объяснений — в малых населённых пунктах не хватает преподавателей для качественной подготовки школьников к экзамену по английскому. А все должны быть равны, поэтому проще отменить.
Если мы хотим вырастить адекватное и конкурентоспособное поколение, то просто позарез необходимо вернуть ЕГЭ по английскому. Решение напрашивается — обеспечить все школы интернетом и дистанционно готовить тех, кому не досталось учителей. Давайте посмотрим на Финляндию, английский там давно стал вторым (или третьим, после шведского) родным, фильмы не дублируются, все учат, и достижения налицо. Смогла ли бы "Нокиа" конкурировать с американскими гигантами без языка? Да, она проиграла! Но как!!! Такое поражение стоит многих громких побед.
Мы хотим остаться сугубо сырьевой экономикой? Навсегда? Бог с ней, с худлитературой на английском, и с фильмами тоже, всем известно, что языки развивают мозги, и дети–билингвы очень часто более успешны. Мы и так убрали национальные языки в автономиях из обязательной программы (и триумфально обрекли их на гибель). Не маловато ли? А заодно и от Альцгеймера мультилингвизм, говорят, помогает.
Случай пятый. Был недавно в Калуге. Расспрашивал разных людей, что у них работает, что ещё живо, ответы в среднем схожи — сродни жалобе: нашего ничего не осталось, одни иностранцы, Volkswagen, Volvo, Berlin–Chemie. Удивляешься, переспрашиваешь: какая разница — рабочие места, зарплаты, налоги в бюджет, в чём проблема? Ответ с колебанием, но всё же твёрдый — но ведь иностранцы.
Какой тогда нам глобальный мир? Своё не производим, мировые бренды за чужаков держим. Тогда и от кой–каких йогуртов стоит отказаться, а уж от надёжных кремов тем более — мало ли что. Логика фантастически проста: мировые фирмы убрать, а своего и так нет.
Случай как комментарий. Таксист в Калуге мне наконец разъяснил, что ковид американцы придумали, так как Китай и мы (!!!) экономически к ним так близко подобрались, что им страшно стало. Но не рассчитали маленько, оттого и сами пострадали. Но мы не сдадимся.
Если вправду верить, что мы экономически подобрались к Америке, то надо честно признаться: победа за ними, однозначно. А зачем тогда нам их язык? Кому мы нужны?
