В России многие вещи во время пандемии делались не так, как это предписывает экономическая теория.
Это примечательное наблюдение во время выступления на Российском экономическом конгрессе сделал один из ведущих российских экономистов Олег Буклемишев — руководитель Центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ. Господин Буклемишев известен не только как академический учёный. В своё время он занимал ответственные посты и в министерстве финансов, и в аппарате правительства РФ. Он знает, как формируются и принимаются решения, определяющие экономическую политику страны, и если он говорит, что в своих решениях правительство пошло "против" рекомендаций экономической теории, значит, к этому были серьёзные основания.
На первый взгляд может показаться, что теория наказала российских начальников за игнорирование экономических законов. Ладно бы "провалилась" экономика сама по себе — если вы принудительно останавливаете хозяйственную деятельность, другого результата можете не ждать. Но не приходится ждать и восстановления — предприниматели, опрошенные Центром стратегических разработок накануне Нового года, в 2021 году ожидают снижения выручки до 86% от докризисного уровня, падения операционной прибыли до 88% и уменьшения спроса до 90%. Производной от этих ожиданий будет сокращение заработной платы по сравнению с уровнем 2019 года на 10,9%. Впрочем, живых денег будет ещё меньше — как вычислили эксперты Центра конъюнктурных исследований ВШЭ, по итогам 2020 года в реальном выражении люди будут получать на 10% меньше, чем в 2013 году.
Между тем деньги людям пригодились бы, поскольку они крупно задолжали банкам–ростовщикам. Как ещё в декабре посчитали в Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств (НАПКА) и бюро кредитных историй "Эквифакс", за год просроченные обязательства россиян по всем видам кредитов выросли и достигли суммы 935 млрд рублей. По итогам года будет, видимо, триллион. А стало быть, в январе 2021 года, когда "каникулы" закончатся, коллекторов ожидает большая работа.
Экономическая теория — если бы её кто–нибудь спросил — посоветовала бы дать людям денег. Понятно, что не все могут дать своему народу столько, сколько правительство США дало своему. В результате компенсационных выплат реальные располагаемые доходы американцев выросли так, как не росли без кризиса. Если в конце 2019–го подушевой доход в США составлял $45 428 в годовом исчислении, то в октябре 2020 года — уже $47 424. Дальше как по учебнику экономической теории — финансовая поддержка в сочетании с вынужденным сокращением расходов не просто "обогатила" граждан США, она повлияла на важные параметры, определяющие потребительское поведение. Долг домохозяйств по отношению к располагаемым доходам сократился до уровня 1996 года, а расходы на обслуживание этого долга — до самого низкого уровня за последние 40 лет. То есть власти снизили кредитные риски для людей, приняв их на себя. И рассчитывая, что быстрое восстановление экономики после кризиса поможет быстро "самортизировать" выросший госдолг.
Но российское правительство, решив пойти наперекор советам экономической теории, имело на это счёт вполне аргументированные соображения. Восстановление потребительского спроса и доходов населения никак не поможет компенсации выпавших доходов нефтяников и бюджета. Напротив, люди, если дать им денег, понесут их в магазины и будут тратить на покупку импорта, сокращая и без того уменьшившуюся валютную выручку. А если денег не давать — то и валюты в руках властей останется больше. Поддержать промышленную олигархию можно по–разному, рассуждали начальники. Можно дать денег — а можно снизить издержки. Расходы на труд — это издержки, а если мы уменьшаем доходы людей, то мы снижаем расходы их нанимателей. Тут ещё поддержка строительной отрасли, когда "льготная ипотека" так разогрела рынок, что цены на жильё взлетели на 20%, а начальству пришлось даже отечески ругать строительных монополистов за излишнюю дороговизну. Впрочем, рост цен на продовольствие тоже сыграл в пользу правительственной экономической политики — больше денег ушло на еду, меньше уйдёт на импортные товары.
А как же экономический рост, спросите вы. Да отлично, скажет начальник! Должно произойти что–то совершенно экстремальное, чтобы статистика первой половины 2021 года не выглядела хорошо на фоне провала первого полугодия 2020 года. Мало у кого хватит ума сравнивать текущие показатели не с прошлым годом, а с позапрошлым. А на фоне 2020 года даже незначительный рост на графиках будет выглядеть вертикальным взлётом.
И никакой учебник экономической теории не опровергнет главного экономического достижения власти в 2020 году. Вместо того чтобы сократиться — в условиях кризиса, падения цен на нефть и уменьшения валютных доходов, — Фонд национального благосостояния не то что не сократился, а значительно вырос! В "рублях" так почти в 2 раза — по данным Минфина РФ, с 1 января по 1 декабря 2020–го ФНБ увеличился с 7,77 трлн рублей до 13,46 трлн рублей. Или, считая в долларах, с $125,6 млрд до $177,4 млрд. То есть ФНБ почти сравнялся с расходами бюджета. Зачем вам экономический рост, когда бюджет страны у вас "на кармане". А в "процентах ВВП" фонд вырос с 6,8 до 11,8%. То есть "на кармане" у власти сейчас почти 12% всей экономики страны. Какие ошибки, о чём вы говорите? Никогда ещё в новейшей истории РФ, ни в какие "тучные нулевые" у начальства не было таких надёжных финансовых рычагов для управления страной. Если бы кризиса не было, его следовало бы выдумать!
Так что в прошлом году падение доходов людей оказалось настолько удачным инструментом для повышения доходов власти, что как бы нам не пришлось испытать его действие на себе и в наступившем году. А вы говорите — "законы экономики"!
