В1 / 8 финала Лиги Чемпионов пробились 15 клубов из топ–5 европейских чемпионатов и португальский "Порто". В этом нет ничего нового, потому что богатейший и сильнейший клубный футбольный турнир в мире, а в особенности его плей–офф, де–факто стал "закрытым" ещё в 2010–е, а в 2020–е эта тенденция лишь укрепилась.
Однако Лига Чемпионов — это верхушка айсберга, наиболее ярко демонстрирующая расслоение между футбольными клубами в Европе: даже не богатыми и бедными, а сверхбогатыми и всеми остальными. Казалось бы, речь идёт о поступательном накоплении основной части финансов у крупнейших клубов, своего рода империализме. Так оно и есть. Однако футбол времён ковида приобретает ещё одну дополнительную черту. По сути, именно сейчас он демонтирует ту формальность, которую приходилось учитывать до этого периода, — болельщиков на трибунах.
Для средних и мелких клубов заработок от билетов, а также от продажи еды и напитков во время матчей по–прежнему является основным. Но не для транснациональных монстров. То, что происходило с начала XXI века, когда акцент грандов сместился с верных болельщиков на стадионах на зрителей у экранов, теперь только окончательно утверждается. Для жителей США, Китая или Индии, наблюдающих игры английской Премьер–лиги, практически ничего не изменилось. Они всё так же смотрят матчи с помощью телевидения и интернет–сервисов и, что самое важное, продолжают платить за это.
Не так давно редактор отдела спорта американского журнала The Nation Дэйв Зирин охарактеризовал профессиональный спорт в современном мире очень точно: "При капитализме матч должен быть не сыгран, а должен быть продан". Пусть речь и шла о США, но эта фраза ёмко характеризует ситуацию с футболом в большинстве стран Европы. Наиболее характерен пример Англии, где жизнь страны парализована, соблюдаются самые строгие меры предосторожности, но в футбол продолжают играть при пустых трибунах для ТВ–аудитории и исполнения контрактов.
Картина напоминает антиутопию, но почти никому не приходит на ум поставить под сомнение происходящее, потому что общественный консенсус прост: футбол — "отличная бизнес–система". Тем не менее в начале февраля французское издание Liberation посвятило пять первых полос субботнего выпуска теме разобщения интересов руководителей футбольных клубов, федераций, влиятельных агентов с одной стороны и простых болельщиков — с другой. Заголовок на первой полосе представлял собой риторический вопрос: "Футбол до сих пор народный вид спорта?"
Когда–то очень любивший футбол французский философ Жак Деррида сказал: "За боковой линией нет ничего". Он имел в виду, что все процессы общества отражаются в рамках футбольного поля. И сейчас через футбол мы видим все пороки неолиберализма.
Современный спортивный социолог Людовик Лестрелин описывает отличия футбола нынешнего от того, каким он был 50 лет назад, так: "Это своего рода увеличительное зеркало, демонстрирующее мутации капитализма. До 70–80–х большие клубы были тесно связаны с национальной тяжёлой и горнодобывающей промышленностью или автомобилестроением. Теперь же это инвесторы со всего мира, потому что наша экономика стала глобальной". Да, пока они вкачивают в большие клубы огромные деньги, но эта система слишком зыбка, что доказывает пример "Барселоны". Самого доходного клуба мира с долгом, превышающим миллиард евро.
Дмитрий Нечипоренко, футбольный селекционер
