Кирилл Соловейчик: Необходимо запустить новый инвестиционный цикл

По подсчётам профильного комитета, к этому сроку при государственной поддержке в 28,8 млрд рублей будет получено 320 млрд частных инвестиций в развитие предприятий. О том, какие принципы стали основой новой политики, в каких направлениях будут развиваться обрабатывающие производства и какие стратегические инициативы планируется реализовать, в интервью "ДП" рассказал председатель комитета по промышленной политике, инновациям и торговле Санкт–Петербурга Кирилл Соловейчик.

Что представляет собой новая промышленная политика?

— Этот документ является связующим звеном между законом "О промышленной политике в Санкт–Петербурге" и государственной программой "Развитие промышленности, инновационной деятельности и агропромышленного комплекса в Санкт–Петербурге". По сути, это итог нашего анализа состояния промышленности и решение сформулированных на его основе задач в виде мер поддержки, которые позволят получить максимальный результат, то есть обеспечат рост в среднесрочной перспективе. При разработке мы исходили из того, что петербургская промышленность диверсифицирована. Каждая из отраслей имеет свои характеристики развития, различную налоговую отдачу, различную численность и производительность труда. Соответственно, отраслевая проблематика требует решений, основанных не на однотипных мерах поддержки.

Начиная подготовку документа, мы провели совещания с Союзом промышленников и предпринимателей Санкт–Петербурга, руководителями предприятий базовых отраслей и отраслевыми департаментами Минпромторга России и на них выработали комплекс мер, который позволит обеспечить динамичное развитие промышленности нашего города. Поэтому основой промышленной политики Санкт–Петербурга стал программно–отраслевой подход. И помимо общих мер поддержки, которые мы обычно оказываем промышленникам, сформулированы ещё и те, что направлены на помощь конкретной отрасли или нескольким отраслям.

Сколько готовился документ?

2020 год для всех был достаточно сложным. 27 февраля меня назначили на должность председателя комитета. А уже через 2 недели мы с коллегами стали решать острые вопросы, связанные с начавшейся пандемией, — разрабатывать оперативные меры поддержки малых и средних предприятий, искать возможности оперативного обеспечения города СИЗ и медицинским оборудованием и многое другое. Как бы ни хотелось обратного, задача разработки промышленной политики ушла на второй план. Только в конце ноября мы смогли сформулировать и обозначить контуры новой стратегии. Озвучили их на встрече с депутатами Законодательного собрания, получили поддержку и после Нового года совместно с Союзом промышленников и предпринимателей Санкт–Петербурга провели серии встреч с руководителями предприятий — каждую неделю по одной отрасли.

Мы собрали подробную информацию про каждую отрасль, структурировали их по группам (базовые, новые и новейшие), синхронизировались со стратегией обрабатывающей промышленности Минпромторга России и инициативами, разработанными в качестве ответа на глобальные вызовы (это цифровая трансформация, углеродная нейтральность и технологическая независимость). После этого документ согласовал президиум Союза промышленников и предпринимателей. А 16 апреля при участии губернатора Александра Беглова и министра промышленности и торговли России Дениса Мантурова промышленная политика города была утверждена Промышленным советом Санкт–Петербурга.

В документе выделено шесть основных отраслей, которые станут драйверами развития промышленности города. Почему именно они?

— Мы опирались на данные из различных источников: статистические, налоговые, таможенные и многие другие. На основе имеющейся информации выделили индикативные отрасли, исходя из численности занятых, динамики развития и объёма инвестиций. Так, первые три отрасли выбраны исходя из количества занятых. Это базовые отрасли, доля занятых в которых является существенной для сохранения социальной стабильности в городе, — радиоэлектроника, энергетическое машиностроение и транспортное машиностроение (главным образом судостроение). В каждой из них работает по 30–40 тыс. человек. Другие три — лидеры по инвестициям — фармацевтика, автопром и пищевая промышленность. Эти шесть отраслей формируют 55% общей выручки обрабатывающих производств города.

Отдельно выделены рынки будущего, определены новые точки роста, или "ставки", — так же как город когда–то поступил с автопромом и фармацевтикой. В первую очередь это рынок маринет (цифровая навигация, в том числе создание инфраструктуры и средств безэкипажного судовождения), автонет (электрокары и беспилотный транспорт), технет (кросс–рыночное и кросс–отраслевое направление, обеспечивающее технологическую поддержку развития рынков) и нейронет (рынок средств человеко–машинных коммуникаций, основанных на передовых разработках в нейротехнологиях). В качестве рынков будущего мы также рассматриваем развитие водородной энергетики.

Кроме того, правительством России определён перечень масштабных технологических проектов, имеющих межотраслевой характер и ключевое значение для страны. Среди них проект беспилотного магистрального транспортного коридора по маршруту Санкт–Петербург — Москва и запуск морского маршрута Большой порт Санкт–Петербург — Морской порт Калининград с использованием беспилотных морских судов с общим объёмом перевозимых грузов не менее 3 млн тонн.

Разработанная промышленная политика предусматривает трансформацию и ускоренное развитие пищевой промышленности. Здесь несколько направлений — фудтех, который включает в себя персонализированное питание, высокотехнологичные молочные белки, перерабатываемую упаковку и производство оборудования для отрасли. Что касается последнего, то город имеет большой потенциал, но пока таких предприятий не так много. Сейчас крупнейшие компании пищевой отрасли имеют иностранное оборудование и не отказались бы от импортозамещения.

Безусловно, говорить, что ключевых отраслей только шесть, а другие мы не поддерживаем, неверно. Та же современная металлургия — её активно развивает Кировский завод — тоже переживает серьёзную трансформацию. Мы не отменяем меры, которые есть сейчас. Просто пока считаем, что нынешнего комплекса мер для других отраслей достаточно.

На встречах с представителями отраслей кто–то высказывал иное видение ситуации?

— Нет, такого не было. Как я говорил ранее, мы опирались на данные статистики и других источников и показали руководителям предприятий то, что видим сквозь призму УФНС, Петростата и т. д., а с этим сложно спорить. Затем Минпромторг России давал свою оценку, выступали директора предприятий. Создать из множества элементов пазла единую картину было непросто. Для этого была проделана большая скоординированная работа. Требовался глубокий анализ, чтобы понять, какая мера на что повлияет, и я рад, что нам удалось выйти на предметный прогноз.

Если отталкиваться от исходной точки для реализации политики, что вас тревожит и что радует?

— Смотря что считать отправной точкой. На конец 2019 года была одна ситуация, а на конец 2020–го — другая. Безусловно, промышленность попала под удар коронавируса лишь отчасти. На сфере услуг, скажем, он отразился гораздо сильнее. Но это не значит, что пандемия не повлияла, — были и разрывы цепочек поставщиков, и заболевания людей, и пусть непродолжительный, но локдаун. Объём производства в городе весной особенно снизился, а с августа мы наблюдали стабильное восстановление. Очень рассчитывал, что мы выйдем по итогам 2020–го на индекс промышленного производства (ИПП) 100% к 2019–му. Напомню, что в позапрошлом году ИПП составил 104,5% и до этого много лет промышленность росла. В 2020 году ИПП составил 98,2%. Но первые 3 месяца этого года уже показали очень позитивную динамику (104,6% к январю–марту 2020–го. — Ред.). По сути, речь о росте по сравнению с допандемическим периодом. А значит, необходимо своевременно задействовать новые инструменты, чтобы текущий рост не выглядел как разовый отскок, а стал частью системного подъёма.

Если говорить о проблемах, я бы отметил две основные. Первая: отрасли, в которых сконцентрировано большое количество занятых, показывают очень низкую производительность труда. Как следствие — неконкурентоспособные продукты, падение продаж и объёмов производства. Соответственно, необходимо повысить эффективность работы. Что мы можем сделать? Стимулировать модернизацию, развитие исследований и разработок, выход на другие рынки.

Например?

— Например, офсетные контракты. Хотел бы вместе с коллегами из профильных комитетов запустить механизм заключения офсетных контрактов и думаю, что это должно быть сделано в первую очередь в фармацевтике и в транспортном машиностроении — словом, там, где город производит масштабные госзакупки. По сути, это рынок в обмен на инвестиции: предприятие вкладывает больше 1 млрд рублей, а государство закупает у него продукцию на 10 млрд в течение определённого срока.

Однако здесь крайне важно соблюсти необходимый баланс всех интересов. Офсетный контракт — непростой, но эффективный механизм. Очень надеюсь, что к концу года первый такой контракт в Санкт–Петербурге будет заключён.

Пандемия вновь породила разговоры о том, что рыночная экономика не имеет самоценности, что растёт спрос на "руку государства", которая здесь простимулирует, там предоставит преференции. В рамках промышленной политики рука Смольного должна быть довлеющей или средней длины?

— Пандемия стала катализатором перехода от глобальных экономик и открытых границ к некоей "островизации". Это сдвиг парадигмы, в соответствии с которым ещё предстоит выработать критерии закрытости экономики. Но очевидно, что полное закрытие приводит к неконкурентоспособности и разгону цен.

После этого неизбежно наступит период, когда границы вновь будут открываться и мировая кооперация восстановится, но в новых условиях и по новым правилам. Сейчас влияние государства в целом в нашей стране усиливается, но подобно маятнику — вскоре последует ослабление в каких–то отраслях. Уверен, что наша страна определит и выберет новую точку баланса, которая обеспечит стабильное развитие экономики и эффективное участие в мировой кооперации в новой реальности.

Никаких рисков для промышленности в изменяющихся условиях я не вижу. На мой взгляд, во многих отраслях долю частного капитала можно увеличить, они станут эффективнее.

К деньгам. В какую сумму вы оцениваете ежегодный объём финансирования в развитие промышленности города?

— По нашим расчётам, необходимо до 2023 года запустить новый инвестиционный цикл во всех целевых отраслях промышленности Санкт–Петербурга. Чтобы стимулировать этот процесс, требуется в течение 5 лет обеспечить господдержку в объёме не менее 28,8 млрд рублей. Из них почти половина — в рамках региональных инвестиционных проектов (13,7 млрд). Тогда совокупный объём частных инвестиций за этот период достигнет 320 млрд рублей.

Эти цифры уже закладываются в проект будущего бюджета города?

— Примерно на 80%. Есть очень много федеральных программ, которые раньше городской промышленностью использовались недостаточно. За минувший год петербургские предприятия вместо 40 млрд рублей, как раньше, получили федеральные субсидии на сумму 55 млрд рублей. Чтобы этого добиться, мы внедрили консьерж–сервис, составили список системообразующих предприятий, вышли на прямое взаимодействие с промышленниками.

Реестр системообразующих предприятий Санкт–Петербурга — самый, пожалуй, внушительный среди всех регионов страны. Почему?

— Когда мы начали вести реестр системообразующих предприятий города, то не стали ограничивать сроки подачи заявок и всегда внимательно рассматривали нестандартные случаи. В 2020 году реестр системообразующих предприятий обновлялся 8 раз, и на сегодня в перечне 355 организаций. В федеральном реестре 115 петербургских предприятий.

К формированию реестра мы подошли как к способу перейти на другой уровень взаимодействия с предприятиями. Кроме того, в перечень вошли не только крупнейшие предприятия, а и те, которые обладают критическими технологиями, например. Это одна из причин наряду с большим промышленным потенциалом того, что в Петербурге предприятий в сумме больше, чем в других регионах.

Ваша позиция заключается в том, что предприятия советских времён должны оставаться в промышленном сером поясе, а современные предприятия — строиться на новых площадках?

— В пространственной части промышленной политики мы впервые договорились с комитетом по градостроительству и архитектуре об общих принципах при планировании городской застройки — это сохранение промышленных территорий, развитие промышленных зон и создание высокотехнологичных рабочих мест, то есть современных производств. В соответствии с первым принципом мы сохраняем промышленные территории под заводами, которые продолжают свою работу и обеспечивают занятость. Нам необходимо всестороннее развитие города.

То есть целевое назначения земельных участков изменяться не будет?

— Нам необходимо обоснованное развитие города. В том числе для развития промышленных территорий существуют специальные механизмы, такие как форматы технопарков и промышленных парков. С другой стороны, идёт развитие промзон, например Ржевка, Рыбацкое и Обухово. Создавать рабочие места внутри районов крайне важно для их развития, а высокотехнологичная промышленность создаёт именно те места, где заработная плата соответствует или даже превышает среднюю по городу. На мой взгляд, мы можем привнести в зону новостроек такую промышленность, бояться этого точно не следует: современное производство переживает этап миниатюризации.

То есть у города есть земля, которую он не будет отдавать под застройку?

— Важно комплексное развитие территорий, будем внедрять места для приложения производственных сил, в том числе открывая технопарки.

Это уже окончательная договорённость? Можно сказать, что следующий проект комплексного освоения территории не будет утверждён, если не будет включать в себя технопарк?

— Уверен, что занятость и снижение маятниковой миграции в городе — наши общие задачи, поэтому будем искать пути решения.