Значительная часть деловой программы ПМЭФ была посвящена зелёной повестке. И это неудивительно.
"Форум в Давосе в 2020 году показал, что большинство рисков для бизнеса резко “позеленели”. Главный тренд — переход на возобновляемые источники энергии, они занимают первое место в энергетическом балансе ЕС", — отмечает управляющий директор ООО "ЭкоТренд" Наталья Марьенко. К слову, в Китае доля зелёной энергетики составляет 27%, в Индии — 21%, в США, России и Японии — 18%. По мнению эксперта, эти цифры будут расти к 2030 году исходя из целей устойчивого развития ООН.
"Многие страны делают упор на принципы ESG (Environmental, Social and Corporate Governance) — активное внедрение зелёных технологий, которое обусловлено требованиями регуляторов и банков по сокращению, а иногда и полному прекращению финансирования недостаточно “зелёных” предприятий", — говорит директор АНО "Зелёная цивилизация" Дмитрий Фёдоров.
При этом, как и во многих похожих случаях, не существует единого понятия углеродно–нейтральных (или экологически чистых) технологий. Общий подход предполагает лишь достижение главной цели — снижения негативного воздействия на окружающую среду.
Один из главных вопросов ПМЭФ–2021 — развитие низкоуглеродной экономики, которая подразумевает замену ископаемого топлива возобновляемыми источниками энергии.
Ждите облигаций
"В России безуглеродные технологии внедряются фрагментарно: на конкретных предприятиях, в отдельных отраслях и скорее под воздействием внешних факторов — например, чтобы не платить высокие углеродные пошлины при экспорте. Процесс идёт, но его развитие зависит от воздействия извне", — считает председатель "Санкт-Петербургского Экологического союза" Семён Гордышевский.
По мнению Дмитрия Левашова из МОО "Союз за химическую безопасность", "зелёное восстановление" должно начинаться с газификации населённых пунктов. "Тем самым воздух станет чище, жители будут меньше болеть, сократятся расходы на медицинские учреждения", — говорит он.
В деловой программе форума можно встретить два разных понятия — "зелёная" экономика (уменьшает нагрузку на экосистему) и "зелёный" бюджет (предпочтительное финансирование статей, которые обеспечивают эти цели).
"Внедрение зелёных технологий требует больших объёмов финансирования", — констатирует главный эколог ООО "Новый свет — Эко" Александра Забелина.
По оценке Натальи Марьенко, основной миссией "зелёного" бюджета является обеспечение развития надёжного экологического финансового рынка. Речь идёт о появлении "зелёных" облигаций, о поддержке правительством их выпуска, а также помощи инвесторам в контроле уровня воздействия инвестиций на изменение климата. Правительство РФ и ряд ведущих банков в 2020 году подготовили рекомендации по "зелёному" финансированию и описание конкретных проектов, которые могут его получить. По сути, появился национальный стандарт, который одновременно запустил рынок льготного финансирования экологически ориентированных проектов и открыл российским предприятиям потенциальный доступ к международному рынку "зелёных" облигаций, объём которого в 2020 году оценивался экспертами в $350 млрд.
"Речь идёт о проектах по снижению выбросов и сбросов загрязняющих веществ и парниковых газов, энергосбережению и повышению эффективности использования природных ресурсов, адаптации экономики к изменениям климата с материальным экологическим эффектом", — добавляет Дмитрий Фёдоров. Развитие "зелёного" бизнеса в России должно стать успешной рыночной стратегией, позволяющей повышать конкурентоспособность. Тем не менее, несмотря на первые успешные выпуски российских облигаций с использованием механизма экологического финансирования, наша страна находится ещё только в самом начале пути по внедрению ESG–подходов. В настоящий момент Минэкономразвития оценивает потенциал для внедрения зелёных технологий в России до 2023 года в 3 трлн рублей.
