Государства не хотят делиться монетарной силой с криптовалютами, но в политических системах Востока и Запада судьба их может решиться по-разному.
Пока на Петербургском экономическом форуме вели дискуссии о будущем цифровых валют центральных банков, графики на криптовалютных биржах оставались в красной зоне. Курс биткоина был на минимальных годовых значениях, потеряв почти половину цены от апрельского максимума $65 тыс. И хотя события просто совпали по времени, правда состоит в том, что увлечение государств созданием собственных цифровых валют действительно могло бы стать вызовом для биткоина.
Индокитайский разворот
По крайней мере сигналы об этом поступают всё чаще. Так, в Индии дело идёт к уголовной ответственности для держателей криптоактивов. Ещё важнее позиция Китая, где расположены основные "добывающие" мощности биткоина. В мае власти страны объявили об ужесточении контроля оборота криптовалют и криптомайнинга для предотвращения финансовых рисков. А вице–премьер Китая Лю Хэ прямо заявил о намерении положить конец добыче и торговле криптовалютами. В результате майнинговые компании уже начали покидать Поднебесную, а крупная криптобиржа Huobi даже приостановила обслуживание клиентов из материковой части страны — пока что "временно". Показательно, что окрик в отношении крипты раздался именно из Китая, где первыми запустили и протестировали свою национальную цифровую валюту.
"Китай никогда не сворачивал с пути, финальной точкой которого является полный контроль над любыми денежными системами, — говорит Александр Купцикевич, ведущий аналитик FxPro. — Иногда Пекин переключает передачу на повышенную, иногда движется почти “на холостом ходу” в отношении криптовалют. Тем не менее конечный результат от этого не меняется. Очевидно, что центральные банки не спешат с войной против криптовалют и даже дают построить вокруг них инвестиционную инфраструктуру.
Однако, с большой вероятностью, делается это ровно для того, чтобы лучше изучить врага, понять поведенческие факторы инвесторов, увидеть мотивы и запросы розничного сектора. Ситуацию можно было бы сравнить с благоустройством новых жилых районов, когда чиновники наблюдают за появлением троп и потом там кладут асфальт. В нашем случае итогом наблюдений станет не прокладка условного асфальта, а строительство заборов такой высоты, чтобы пользователи криптовалют могли пройти одним способом, и он любезно будет предоставлен центральными банками".
Но нужно помнить, что Китай — страна с весьма специфичным подходом к частной жизни и правам своих граждан. И то, что позволено китайским властям, вряд ли сойдёт с рук государству на другой стороне океана. "В США регулятор вынужден учитывать конструкционные права, мнение рынка и граждан, — напоминает Юрий Брисов, член Комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики МО АЮР. — В Китае правительство чувствует себя намного более свободно. Поэтому борьба официальных валют с крипто, конечно, возможна, однако в случае с США я бы не стал ждать серьёзных ограничений, а в случае с Китаем ограничения и запреты вполне возможны".
Правда, у американцев есть ещё "зелёный козырь", которым уже успел воспользоваться Илон Маск, когда обрушил биткоин, заявив о своих опасениях об экологичности майнинга. Кроме того, всегда можно вспомнить и про "русских хакеров", вымогающих деньги именно в криптовалютах (случай Colonial Pipeline).
Искушение с Востока
В этом смысле риторика российского государства иногда выглядит практически "голубиной". Так, в Госдуме незадолго до ПМЭФ даже допустили внесение поправок в Гражданский кодекс, которые разрешили бы использование криптовалют как средства договорного платежа. Это в целом соответствует глобальному финансовому консенсусу — сфера криптовалют уже совсем не такая бесправная зона, какой была на момент прошлого пика.
"Сейчас у нас может прийти депозит и по $10 млн от клиента за один день, могли бы вы себе представить даже ещё год назад, что банки будут принимать такие деньги с назначением платежа “криптовалюты”? — говорит Мария Станкевич, директор по развитию криптовалютной платформы EXMO. — Банки перестали бояться, в Европе уже есть порядка 15 крупных финансовых организаций, которые очень охотно работают с криптой".
С другой стороны, на профильной сессии ПМЭФ слово "биткоин" было просто табуировано. Возможно, потому что среди спикеров обозначился зампред ЦБ Алексей Заботкин, который строго следил за участниками, напоминая позицию Банка России: никакого денежного суррогата!
Куда больший энтузиазм у российских властей (больший, чем даже в Европе и тем более в США) вызывает концепция собственной цифровой валюты. И это понятно — ведь она отвечает ключевым потребностям российской экономики. Во–первых, такие "новые деньги" могут быть полезны в странах, где высока доля коррупции, поскольку позволяют "окрашивать" трансакции и видеть всю цепочку платежей, например, в госзакупках. Во–вторых, они могут быть полезны в странах с большой долей бедного населения, поскольку позволяют выделять адресную помощь, которую можно обусловить в смарт–контрактах (например, можно разрешить тратить деньги только на отечественные продукты). Сейчас в России бедным называют каждого седьмого. Наконец, такой формат может помочь снизить объёмы теневого сектора, который в России, по разным оценкам, может достигать и 45% ВВП.
Очевидно, что останутся и какие–то частные "монеты" по примеру токенизированных контрактов "Норникеля". А вот нужен ли российской власти биткоин, в котором получают донаты политически неблагонадёжные граждане? Пока кажется, что очень уж высоко искушение пойти в этом вопросе по китайскому пути.
