В последние месяцы уже не только в России, но и в большинстве развитых стран начинают отменяться ковидные ограничения
Открываются магазины и рестораны, возобновляется транспортное сообщение, окна небольших заведений пестрят объявлениями о найме работников. Жизнь возвращается в прежнее русло — однако я рискну предположить, что остаётся отрасль (или сфера деятельности), влияние пандемии на которую мы пока не можем до конца осознать.
Я, конечно, имею в виду проведение различных ивентов. В "доковидном" мире они были важным элементом предпринимательской, научной и — шире — социальной культуры. Форумы, конференции, презентации, церемонии вручения премий, лекции знаменитостей — всё это давно превратилось в индустрию, на которую работали отельеры и рестораторы, авиакомпании и перевозчики, не говоря уже о тысячах офисных клерков во всему миру. Может быть, я и ошибаюсь, но мне кажется, что серьёзные сдвиги тут неизбежны.
Институты и экспертные центры, think-tank и редакции стали бизнесами или некоммерческими проектами, практически не пострадавшими от пандемии. На мой взгляд, они скорее даже выиграли. Раньше невозможно было выступать в понедельник в Пекине, во вторник в Берлине, а в среду в Вашингтоне — сейчас можно поучаствовать во всех трёх мероприятиях и ещё в паре между ними. Сами дискуссии стали более многочисленными — прежде всего потому, что их бюджет снизился в разы, если не в десятки раз.
Вместо трат на бессмысленные приветственные ужины и прощальные обеды организаторы стали платить намного большие гонорары спикерам, а болтовня сменилась виртуальным изданием брошюр и книг с текстами выступлений. На мой взгляд, дискуссии и обсуждения только выиграли от того, что из их организации исчезла туристическая составляющая, — и я не уверен, что к прежней практике легко будет вернуться.
Конечно, могут сказать, что одно дело — личное общение, и совсем другое — разговор по Zoom. В бизнесе это, вероятно, так, но не в других сферах.
Всё, что нужно расслышать в дебатах, через динамики и экран слышно так же хорошо, как и в зале заседаний. Это удобнее, время более сжато, гонорары только растут. Вставать из кресла в своей уютной библиотеке в Оксфорде или Сан-Франциско и лететь в Шанхай, чтобы улыбаться местным профессорам, — не думаю, что большинство европейских и американских исследователей ждут не дождутся такой возможности.
В новом мире наверняка останутся столь же популярны, как и прежде, ярмарки, конференции разработчиков той или иной продукции, корпоративы глобальных компаний с необходимым тимбилдингом — но не мероприятия, бывшие обычным научным или бизнесовым туризмом.
Но даже предприниматели скоро поймут, что деловые переговоры лучше проводить на поле для гольфа, чем "на полях" международных форумов со снующими вокруг журналистами, а детали можно обсуждать в кабинетах или в защищённых мессенджерах.
Я полагаю, что сейчас отрасль не осознаёт масштаба кризиса, — однако, по мере того как появится возможность восстановить прежний образ жизни, но выяснится отсутствие соответствующего желания, придёт отрезвление. Обрушатся ставки аренды престижных офисов экспертных институтов, будут простаивать конференц–залы отелей и бизнес–центров, не восстановится спрос на деловые путешествия. Возникшая в разгар пандемии новая "онлайн–реальность" останется с нами просто потому, что в данной сфере происшедшие перемены принесли существенный рост производительности на фоне драматического снижения издержек — то есть именно то, чего сектору так сильно не хватало прежде.
Я не убеждён в популярности онлайн–обучения (всё–таки ученичество и наставничество требуют более тесного взаимодействия), но популярность онлайн–мероприятий с участием равных по своему уровню компетентности докладчиков и оппонентов для меня несомненна.
Эта часть постпандемийной жизни может многих разочаровать, хотя, надеюсь, лишь ненадолго — до тех пор, пока люди не найдут преимуществ в том, что сейчас кажется им недостатками.
