Смогут ли криптовалюты перевернуть рынок искусства и социальную жизнь людей?
Очередная остроумная выдумка Пелевина оказалась пророчеством. В мире воплотился "монетаристический минимализм", блестяще зарисованный в "Generation "П"", — это почти финальная сцена, когда Татарский оказывается на выставке, где нет картин, а есть одни только ценники. Метаморфоза произошла, когда рынок высокого искусства столкнулся с технологией блокчейн и популярность приобрели NFT–токены. Одним из пионеров тренда стал Эрмитаж.
И снова хайп
К рекордам традиционных криптовалют мир уже привык. Биткоин по $65 тыс.? Новая реальность! На фоне утверждения ETF на основную крипту в США даже цель 100 тыс. уже никого не удивляет. Притихли голоса недоумевающих, как строчка кода может что–то стоить, если её нельзя обменять на золото (спойлер: доллар США уже полвека как нельзя).
Но молодая технология блокчейна не была бы столь привлекательной, если бы каждые пару лет не порождала новый хайп. В 2017 году это был бум ICO — что–то типа сегодняшнего бума IPO, только продажи шли за токены, и большинство денег тогда украли. В 2019 году гремели сервисы DeFi — децентрализованные финансы, займы, биржи, дающие процентный доход на крипту. Они, кстати, в отличие от ICO, не разочаровали блокчейн–сообщество, что во многом обеспечило такое длинное "криптовалютное лето" на рынке.
Ну а сейчас всё больше внимания привлекают NFT–токены, которые (есть такое мнение) могут совершить в мире революцию, сравнимую с изобретением социальных сетей. В чём принципиальная разница NFT–токена и обычной цифровой монеты? В том, что токены в сети биткоина или эфира — взаимозаменяемы, владельцу не важно, каким именно биткоином он владеет. NFT же является non–fungible, то есть уникальным, единственным в своём роде.
Эксперимент Эрмитажа
Один из самых заметных примеров использования технологии не только в России, но и в мире — аукцион, который устроил Эрмитаж. В начале сентября музей продал NFT–токены картин из своей коллекции на 32 млн рублей (например, цифровая копия работы "Мадонна Литта" Леонардо да Винчи ушла за 10 млн рублей). Торги проходили на бирже Binance. Все токены были созданы в двух экземплярах: один был продан, другой — хранится в Эрмитаже. "В чём смысл этих неразменных токенов? Блокчейн обеспечивает гарантию того, что владелец именно вы, — объяснял в интервью директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. — Вам совершенно не важно, что репродукции этой картины окружают вас всюду, и каждый может её посмотреть. Но, видимо, важно само ощущение обладания, которое переходит в эстетическое качество. А за сколько это можно продать — не имеет большого значения. Главное — ощущение владения. Я думаю, это важный этап в развитии отношений между человеком и деньгами, человеком и вещью. Само ощущение эстетики владения".
"Для Эрмитажа это было приглашение к творчеству других музеев, художников, галеристов, аукционистов. Юридическая проработка, которая осуществлялась нашей фирмой, — это тоже была важная, прежде всего просветительская, идея, — рассказал “ДП” Юрий Брисов, основатель компании LFCS и член Комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики МО АЮР. — Задача же была показать рынку, что с NFT в России работать можно и нужно. А для этого нужна юридическая и финансовая прозрачность. Именно такую модель мы разработали и реализовали. В результате приобретатели NFT получили уникальные цифровые объекты, а картины музея никак не пострадали. Мы создали именно новые объекты права интеллектуальной собственности. Поэтому покупатели с готовностью заплатили такую немалую цену. Судя по нарастающему спросу, следующий “дроп” Эрмитажа, если он будет, произведёт ещё больший фурор".
Кроме таких цифровых копий в NFT всё больше появляется и оригинальных произведений цифрового искусства. В мае 2021 года блокчейн–компания Injective Protocol купила у нью–йоркской галереи Morons картину уличного художника Бэнкси за $95 тыс., чтобы сжечь и превратить в цифровой актив (NFT). Но подавляющее большинство NFT появляются без такого громкого перформанса — это изначально цифровые работы, "упакованные" в NFT. Первый NFT на Sotheby's был продан буквально прошлой весной. Но сейчас уже и на "Озоне" можно найти диджитал–арт стоимостью в десятки и сотни тысяч рублей (запрос "ДП" о том, как юридически организованы сделки, в компании проигнорировали).
Цифровые понты
Применение в искусстве — лишь верхушка айсберга и самое очевидное использование технологии NFT, считает Денис Восквицов, руководитель финтех–компании Exantech. "В тех же играх есть масса ситуаций, когда нужно зафиксировать владение определённой сущностью, например артефактом или предметом экипировки, — говорит он. — Но есть и менее очевидные варианты: децентрализованные биржи с помощью NFT подтверждают проведение определённых операций. Например, децентрализованной бирже Uniswap для осуществления транзакций необходима определённая ликвидность. Эти деньги предоставляют владельцы криптовалют, в качестве подтверждения Uniswap создаёт для них NFT и передаёт его им, в дальнейшем он может быть использован как своего рода ключ доступа к средствам". Аспирант Финансового университета при правительстве РФ Дмитрий Фомин указывает на возможности применения NFT и в государственных сервисах. Например, для регистрации недвижимости (как уникальное цифровое право), а также при покупке автомобилей. При этом государство сможет улучшить качество статистики за счёт прозрачности всех операций с токеном.
"В случае с автомобильным рынком наибольшего эффекта можно добиться, если ГИБДД и страховые агентства получат полномочия пополнять информацию, занесённую в NFT", — отмечает Фомин. Американский венчурный инвестор Гари Вайнерчук уверен, что у NFT огромный потенциал в подтверждении контрактов, но это может быть не только покупка недвижимости, но и обычное приглашение на фанатскую встречу (это ведь тоже контракт). Самое интересное начинается дальше, когда наличие NFT–подтверждений участия человека в определённых событиях становится частью его цифровой идентичности.
"Вот вам пример: завтра ты говоришь, что выпускаешь 1000 NFT–токенов, — рассказывал Вайнерчук в одном из подкастов. — Первые 900 — это крутой цифровой арт, который вы получаете вместе с кружкой и толстовкой. Ещё 90 — это серебряные токены, и те, кто их купил, смогут посетить офлайн–мероприятие. 10 — золотые, если купишь их, будешь приглашён на ужин. Ну а платиновый будет только один, он уйдёт на аукцион и даст возможность стать гостем на подкасте. Но это лишь начало. В контракт можно прописать, что с каждой сделки с этим токеном ты будешь получать 10% комиссии. Если человек перестал быть фанатом, он может продать свой токен. Это социальная валюта, подобно количеству фолловеров. И появится ценность в том, чтобы иметь токен, подтверждающий, что ты сделал, кого лайкнул и что коллекционируешь".
Что–то похожее уже начал делать "Зенит", когда выпустил карточки своих ведущих игроков на платформе Sorare (выпускает NFT на Ethereum). Изначально выпускались "редкие" карты (100 на игрока за сезон), "суперредкие" карты (10 на игрока за сезон) и "уникальные" карты (по одной на игрока за сезон). Для примера: уникальная карточка защитника "Зенита" Ярослава Ракицкого стоит на платформе 21,3 тыс. евро. Редкая карточка нападающего Малкома — 12,4 тыс. евро. Сейчас, чтобы сделать карточки доступнее, были добавлены "ограниченные" карты (1000 на игрока за сезон). Но и там цены могут достигать 600 евро. Глобально идея в том, что люди — это животные. Иерархия требует статусных символов, или, если проще, понты — дороже денег. В материальной реальности люди уже переплачивают за машины Lamborghini и за сумки Louis Vuitton. Так отчего в цифровой реальности всё должно быть иначе?
