Государственная транспортная лизинговая компания (ГТЛК) взыскивает с Невского судостроительно–судоремонтного завода 45,9 млн рублей неустойки за просрочку сдачи сухогруза "Пола Гали" для судоходной компании "Пола Райз".
Тяжба дошла до кассации: в январе 2022 года жалобу петербургской верфи зарегистрировал Арбитражный суд Московского округа. В двух нижестоящих инстанциях победу одержала ГТЛК: иск удовлетворили частично, снизив сумму взыскания до 11,8 млн.
По договору ГТЛК была заказчиком, а ООО "Пола Райз" — лизингополучателем. Контрактная цена сухогруза исчисляется в двух валютах: 4 млн евро плюс 634 млн рублей. Суда проекта RSD59 предназначены для крупногабаритных, длинномерных и тяжеловесных грузов, таких как пакетированные пиломатериалы, круглый лес, уголь.
Срок сдачи был перенесён с ноября 2018 года на декабрь 2020–го. Причина — задержка комплектующих для системы локального пожаротушения, невозможность вызвать иностранных сервисных инженеров для пусконаладочных и шеф–монтажных работ из–за закрытых границ. Судно передали заказчику в феврале 2021–го. ГТЛК насчитала просрочку 55 дней, оценив её в 45,9 млн рублей.
В ходе рассмотрения дела выяснился интересный момент: в договоре между сторонами есть пункт, согласно которому санкции со стороны Евросоюза и США в отношении верфи, её учредителей и акционеров не являются форс–мажором, освобождающим от ответственности по контракту.
Договор на постройку судна заключили в 2016 году — через 2,5 года после того, как под действие санкций попала Объединённая судостроительная корпорация (ОСК), в которую входит Невский ССЗ.
"Ответчик при заключении контракта знал о наличии санкций, о необходимости закупок комплектующих иностранного производства для строительства судна, имел право не заключать контракт при несогласии с условиями. Следовательно, доводы о наличии признаков чрезвычайности и непредотвратимости, необходимых для их признания в качестве обстоятельств непреодолимой силы (форс–мажора) в отношении введённых санкций со стороны Европейского союза и США, противоречат фактическим обстоятельствам дела", — говорится в решении Арбитражного суда Москвы.
Верфь представила суду заключение Санкт–Петербургской торгово–промышленной палаты в отношении своих обязательств по спорному контракту и сертификат Торгово–промышленной палаты РФ о наступлении форс–мажорных обстоятельств по договору с турецкой Kuzey Star Shipyard. Однако эти доводы суд счёл неубедительными.
Отметим, что арбитраж уменьшил неустойку до низшего предела — двукратной ставки рефинансирования ЦБ. Притом что договорная неустойка изначально была относительно небольшой — 0,1% в день, и в контракте установлен верхний её предел (5% цены судна).
В ГТЛК и Невском ССЗ не ответили на запросы "ДП".
"По судебной практике постулат, что введение санкций не является основанием для освобождения от ответственности, — довольно редкое явление. Впрочем, не все подобные контракты в принципе доходят до суда. Относительно слабое распространение таких оговорок, вероятно, вызвано тем, что организации, которые осведомлены о своём “санкционном” статусе, вряд ли будут добровольно лишаться инструмента освобождения от ответственности", — говорит Алексей Агеев, партнёр юридической фирмы Ru.Courts.
Если нет оговорок в контракте, сложившаяся практика такова: если договор заключён до введения санкций в отношении ответчика — это обычно признают обстоятельством непреодолимой силы. Если позже — санкции признают коммерческим риском, поскольку ответчик о них знал.
Причин, по которым условие о неосвобождении от ответственности оказалось в контракте между ГТЛК и ОСК, может быть несколько, рассуждает Алексей Агеев.
Во–первых, ОСК могла полагать, что исполнит контракт, несмотря на санкции (так в итоге и вышло, хоть и с просрочкой). От включения такого условия она ничего не теряла, а в обмен, вероятно, выторговала себе какие–то преференции по другим пунктам контракта.
Во–вторых, ГТЛК могла опасаться, что судебная практика "качнётся" в другую сторону и у ОСК появится возможность (при отсутствии такого условия в договоре) освободиться от ответственности.
В–третьих, могли быть какие–то политические причины или внутренние взаимоотношения ГТЛК и ОСК, резюмирует эксперт.
