Спор о высоком, потрясавший Центральный район почти 6 лет, закончился: граффити с портретом Хармса на углу ул. Маяковского, 11, закрасят, но сделают вместо них на доме световую проекцию. Таким образом и закон будет соблюдён, и эстетические чувства граждан удовлетворены. На самом деле ни тот ни другой аргумент не заслуживает принятия во внимание.
Конфликты по поводу граффити всегда проходят по одному сценарию. Граждане обвиняют чиновников в бездушности: вместо того чтобы закрашивать только некрасивые граффити, а красивые оберегать, эти бюрократы выдают дворникам ведро первой попавшейся краски и отправляют их замалёвывать всё подряд. Оправдываясь тем, что у них есть регламент: стены должны быть установленного цвета.
И это счастье: страшно подумать, что было бы, если бы чиновники на свой вкус решали, какие муралы достойны сохранения, а какие — нет.
Аргументы с другой стороны кажутся более вескими: раз по закону не положено, то и нельзя. И даже бывший губернатор Георгий Полтавченко, хотя и проникся Хармсом, тоже не понимал, как его узаконить.
Видимо, потому, что не очень дружил с тогдашним спикером ЗакСа Вячеславом Макаровым, у которого в Петроградском районе куча брандмауэров разрисованы патриотическими лубками, старательно обновляемыми даже после ремонта фасадов. А так бы мог по дружбе спросить совета, по какому телефону звонить, чтобы их не закрашивали.
Беда в том, что граффити пытаются оценивать с точки зрения красоты. А это последний критерий для современного искусства. Граффити — это хулиганство.
Их можно сохранять (говорят, рисунки Бэнкси серьёзно повышают стоимость недвижимости, на которой появляются) или уничтожать по возможности быстрее (как пенис на Литейном мосту) — от этого они не становятся более или менее значимыми. Их ценность в нарушении правил. В том, что они появляются там и тогда, где этого хочет художник, а не там, где позволено по регламенту.
Их срок жизни измеряется не временем физического нахождения на носителе, а объёмом памяти в обслуживающих социальные сети дата–центрах, который занимают картинки с ними.
Поэтому сама по себе идея относиться к граффити как к картинам Айвазовского, приставив к ним полицейского, который будет отгонять дворников и других граффитистов, мечтающих нарисовать что–нибудь поверх охраняемого, выглядит издевательски. Им просто нужно дать жить своей жизнью.
