Одним из участников конфликта вокруг Конюшенного ведомства неожиданно для многих стал официальный представитель рода Строгановых в России. "ДП" поговорил с Виктором Желтовым о том, почему Строгановы заинтересовались объектом, что нужно с ним сделать и как воспринимается исторический центр Петербурга из Парижа.
Каким образом участником судебных споров вокруг Конюшенного ведомства стал представитель рода Строгановых? Почему вы не участвовали в торгах, но оспариваете их?
— История этого уникального памятника неразрывно связана с родом Строгановых, этим и объясняется пристальное внимание к объекту.
Желание и готовность к участию в торгах у нас были, но такой возможности нас лишили. Организаторы не приостановили процедуру торгов на период рассмотрения ФАС нашей жалобы, которая касалась недочётов охранного обязательства и аукционной документации. На сегодняшний день нам удалось доказать в судах, в двух инстанциях, нарушения в части неприостановки процедуры, вы писали об этом процессе.
Помимо того что мы оспаривали нарушения по конкретным торгам, мы хотели в целом создать правоприменительную практику по недопущению ограничения конкуренции среди потенциальных участников. Мы рады, что нам это удалось.
Вы также оспаривали документацию к торгам...
— Меня не устроила размытость формулировок, которые не обеспечивают гарантии сохранения Конюшенного ведомства. Чёткого понимания обязательств арендатора документ не содержит, буквально было написано, что победитель аукциона будет обязан потом получить задание от КГИОП на работы по сохранению. Такой формализм не гарантирует сохранность уникального памятника. Мы полагаем, что при предыдущем инвесторе были уничтожены дворовые флигели, но никто за эти деяния ответственности не понёс.
Мы хотели бы видеть в комплекте документов чёткий перечень ремонтно–восстановительных и реставрационных работ, вменяемых государством в качестве обязательства арендатору.
Также мы оспаривали акт о неудовлетворительном техническом состоянии Конюшенного ведомства, изданный КГИОП для того, чтобы подвести памятник под требования программы "Рубль за метр". Наши эксперты из авторитетных строительных организаций как один заявили, что творение архитектора Стасова "стоит 300 лет и простоит ещё столько же". Сейчас это требование повторно рассматривается первой инстанцией.
С каким проектом вы планировали идти на торги?
— Конюшенное ведомство уникально своей неповторимостью, но это же и накладывает ограничения, поэтому более 30 лет с ним ничего не могут сделать. Вывод один — извлечение прибыли не должно стоять во главе угла. Конюшенное ведомство должно преобразиться в общественно–культурное пространство, остаться в собственности города и при этом быть самоокупаемым.
В ходе разработки проекта мне удалось "разместить" здесь общественно–культурное пространство, включающее два манежа для проведения конных спектаклей и соревнований, театрально–конгрессный зал, музеи по истории российского коннозаводства, мультимедийный музей–визитку "Виват Петербург!", центр по выявлению и развитию способностей у детей–сирот, театральный зал для социальных показов малообеспеченным группам населения. И всё это без изменения пространственно–объёмных и планировочных характеристик.
То есть вы предлагаете создать здесь зрелищно–музейный комплекс?
— Да.
Где вы найдёте финансирование под такой проект?
— Инвесторы, готовые выступить партнёрами по этому проекту, уже есть.
Сколько предстоит потратить на такой проект?
— При разработке концепции мы заложили стоимость работ около 10 млрд рублей, возможно, сумма окажется по факту иной, потому что без геодезических работ сложно определить объём работ по рекультивации.
Вернёмся к вашей борьбе с городом. Как вы оцениваете результаты своих судебных процессов против администрации Петербурга?
— Я не считаю администрацию своим противником. Да, есть разногласия по актуальной градозащитной повестке, но они все разрешимы. Согласен с губернатором в том, что свою позицию надо отстаивать в суде. Это более эффективно, чем собирать митинги, тем более что и возможности такого проявления активности сейчас нет. В целом результаты судебных процессов оцениваем позитивно, идёт диалог, поднимаются глубинные вопросы.
Наша генеральная цель — привлечь внимание к пробелам в законодательстве по охране памятников. Основной в данной сфере закон, 73–ФЗ, был принят ещё в 2002 году и попросту устарел, в нём очень много нечётких формулировок и противоречий, приводящих порой к административным ошибкам. Мы считаем нужным и важным, пусть через судебные процессы, продолжать работу, направленную на устранение пробелов в законодательстве, добавление чёткости формулировкам, устранение противоречий. В этом видим свою системную градозащитную деятельность.
В целом важно совершенствовать законодательство, государство должно установить чёткие и прозрачные правила игры, тогда и административным органам на местах будет проще контролировать соблюдение закона. Контролировать законность, а не решать за жителей. В этой связи вызывает опасение стремление Смольного отменить зоны охраны по закону № 820–7, определив перечень памятников, которые нужно сохранять. И я не совсем понимаю логику, почему КГИОП недавно был под строительным, а сейчас под экономическим вице–губернатором, почему не под культурным? Ведь основная функция этого органа — охрана исторического и культурного наследия.
Как вы оцениваете сегодняшний уровень диалога между градозащитным сообществом, инвесторами и администрацией Петербурга?
— Диалог администрации с инвесторами налажен, иногда к обсуждениям привлекаются эксперты, а вот с градозащитниками и горожанами власти, на мой взгляд, избегают диалога. Раньше градозащитники и жители могли участвовать в согласованных митингах, акциях протеста или в общественных слушаниях, сейчас такие виды проявления активности запрещены под ковидным предлогом.
В вопросах сохранения культурного наследия первоначально необходимо прислушиваться к мнению не зависимых от органов власти экспертов, профессионалов своего дела. И делать это на независимых площадках.
Поскольку проекты ВООПИиК открыто субсидируются Смольным, а Совет по сохранению культурного наследия создан при правительстве города, эти структуры вряд ли могут выполнять роль полностью независимых. Экспертное сообщество по сохранению культурного наследия, архитектурного в первую очередь, на наш взгляд, может быть создано на базе Всемирного клуба петербуржцев.
Мы видим такую последовательность действий. Сначала реальная комплексная оценка технического состояния здания, его ремонтопригодности экспертами в области строительства и надёжности строительных конструкций. Затем оценка архитектурной и художественной ценности и исторической значимости признанными экспертами в области архитектуры, истории. А вот современное приспособление памятников необходимо определять с учётом мнения горожан исходя из принципа обеспечения комфортности городской среды.
Как, на ваш взгляд, стоит действовать в вопросах исторического наследия Петербурга?
— Одна из важнейших проблем развития исторического центра нашего города состоит в том, что у нас нет чётко обозначенной политики по этому поводу. Нет понимания, как должен развиваться центр, не выстроены приоритеты, нет никакой работающей стратегии. Такую политику необходимо разработать и принять как программный документ. Как её принимать — вопрос обсуждения. Точно не распоряжением органов власти. Надо вовлечь все заинтересованные стороны: власть, инвесторов, экспертов, градозащитников, жителей города. Краеугольный камень: что мы оставляем потомкам, какой контур исторической памяти? Тогда уже можно будет говорить про отмену зоны охраны и по закону 820–7 определять список памятников для сохранения. В рамках политики, а не усмотрения чиновников.
"ДП" направил запросы в КГИОП и КИО. Как пояснили "ДП" в ВООПиК, Петербург финансирует совместный проект "Открытый город".
