Посол Финляндии в России Ханну Химанен считает, что наши страны обречены на добрососедские отношения. В противном случае финская экономика потеряет мощный источник дохода, который дает ей близость к России. Тем не менее финны не собираются поступаться своими принципами, когда дело касается демократии или вопросов защиты детей.
Чему вам пришлось научиться во время вашей работы в России?
— В России я не впервые. В конце 1970–х я работал полгода в консульстве в Ленинграде, потом уже в конце 1980–х 3 года работал в Москве. Потом я работал в Праге, в East–West Institute, и тогда часто бывал в Москве, в Петербурге и в Киеве, и у меня было много российских коллег. После 1989 года здесь многое изменилось — особенно люди, молодое поколение.
Поэтому мне довелось не только научиться многим вещам, но и разучиться многому из того, что я знал в советское время.
Имеет ли членство в политической партии значение для карьеры дипломата в Финляндии?
— У каждого чиновника есть право быть членом партии, но для меня идеал службы — это британская public service, когда чиновник обслуживает народ.
Идеал — нейтральная, эффективная, ответственная организация работы бюрократических ведомств. Я занимался политикой в бытность студентом, но оставил ее в тот же день, когда мою кандидатуру одобрили для дипломатической службы. Это моя личная позиция, но большинство моих коллег поступает так же. Конечно, у нас идет живая дискуссия.
Работа дипломата очень похожа на работу политика и журналиста. Дипломат — это политическое животное, то есть если ты не живешь политикой, то это скучная профессия.
Президент — сильная фигура в финской политике? Он может диктовать свою позицию другим ветвям власти, как это происходит в России?
— Процесс парламентаризации внешней политики Финляндии начался в 1982 году, с приходом президента Мауно Койвисто. Он решил, что больше реальной власти должно принадлежать парламенту. При следующем президенте, Мартти Ахтисаари, Финляндия вступила в Евросоюз, и президент уже не мог в той же степени контролировать внешнюю политику, потому что законодательные решения принимаются в Брюсселе.
В период президента Халонен в конституцию были внесены существенные изменения. Так что теперь внешней политикой управляют президент и правительство вместе.
В правительстве есть комитет внешней политики и безопасности, куда входят премьер и семь – восемь министров, они заседают за круглым столом под председательством президента.
Там обсуждаются самые важные вопросы, при этом можно спорить, дискутировать, возражать. Кроме того, есть практика регулярных неформальных встреч президента и министра иностранных дел с помощниками.
Все министры — партийные люди, ведь правительству нужно получать поддержку парламента. Сейчас в нашем правительстве представлены шесть из восьми партий правящей коалиции. Ее можно назвать "радужной коалицией", потому что там есть сегодня и крайне левая партия, и крайне правая партия, и зеленые, а в оппозиции находятся только две партии — "Истинные финны" и центристы. Это не совсем нормальная ситуация для Финляндии.
Есть ли консенсус в финской элите по поводу восточной политики? Или есть иные мнения — например, у партии "Истинные финны"?
— У партии "Истинные финны", я думаю, нет каких–то возражений против общепринятой в Финляндии позиции по отношению к России. Могут быть нюансы в том, что касается эмиграции, но, по–моему, это не касается отдельно России.
В финском обществе есть широкий консенсус в том, что касается отношений с Россией. Сегодня, однако, он начал размываться. Но это хорошо, что внешняя политика является предметом дискуссий. Решения принимают президент и правительство в тандеме. Большую роль играет парламент, куда правительство вносит на ратификацию международные соглашения и конвенции.
Когда все же будет введен безвизовый режим между нашими двумя странами?
— Потребуется не один год. Не стоит рассчитывать, что безвизовый режим будет запущен до Олимпиады в Сочи. У нас нет дедлайнов, но наш министр торговли надеется, что безвизовый режим начнет действовать до чемпионата мира по футболу 2018 года. В Финляндии на эту тему много говорят в СМИ. Пишут о том, что российские туристы оставляют у нас ежегодно 1 млрд евро, это очень выгодно. Положение во многих городах на востоке Финляндии было бы гораздо хуже, если бы не этот поток туристов.
Среди шенгенских стран идет дискуссия о перспективах безвизового режима с Россией, и Финляндия среди тех стран, которые поддерживают безвизовый режим. Но это нужно делать ответственно и постепенно. Представители российского правительства во время последнего саммита со странами ЕС в декабре говорили, что все предпосылки для безвизового режима уже есть. Но у руководителей Евросоюза другое мнение. Есть много практических вопросов. Например, как обеспечить достаточную инфраструктуру при границе, если мы ожидаем, что поток вырастет вдвое–втрое.
Никто не знает, что произойдет, если россияне получат возможность приезжать в Финляндию без виз. Число пересекающих границу, которое в 2012 году составило 12 млн, может возрасти вдвое–втрое. Будет ли это 20 – 30 млн или даже 40? Трудно представить последствия этого. В прошлом году мы выдали россиянам более 1,3 млн виз, открыв совместно с нашим подрядчиком — индийской фирмой Visa Facilitation Services (VFS) четыре визовых центра в Москве, Петербурге, Петрозаводске и Мурманске.
Подрядчика нашли путем конкурса?
— Да, согласно правилам Евросоюза. В конкурсе могли участвовать фирмы со всего мира. VFS — это лидер рынка. Трудно представить, что мы могли бы достичь таких же результатов, работая по–старому. Подрядчики работают очень четко, эффективно и безопасно. Все делается по шенгенским правилам, за день принимается в среднем более 2 тыс. заявлений, и время ожидания составляет всего 1 минуту.
СМИ в России много пишут о случаях, когда дети из смешанных российско–финских семей оказываются в центре конфликта. Чувствуете ли вы, дипломаты, давление
общественного мнения, когда речь идет о подобных случаях?
— Частично такие случаи можно объяснить столкновением культур. В двух наших странах отношения между родителями и детьми разные с точки зрения культуры, традиций, да и законодательства. Но настоящая причина скандальных публикаций в СМИ другая.
Есть люди, которые производят неверную информацию. Как правило, имеет место классический внутрисемейный спор. Когда родители находятся в разных странах, возможно применять Гаагскую конвенцию о правах детей, которую Россия подписала недавно, но вопрос подлежит решению судом.
В российских СМИ звучат заявления о том, что финские социальные службы вмешиваются в личную жизнь смешанных семей. Это не соответствует действительности. Представление сфальсифицированных и лживых историй я вообще нахожу странным.
Кажется, в российской журналистике часто забывают о принципе критического отношения к источникам информации. В Финляндии квалификация и профессиональная этика журналиста включают в себя учет позиций разных независимых друг от друга источников и проверку достоверности информации.
В отличие от некоторых русских коллег, финские журналисты выполняют свою работу, не опираясь лишь на малочисленные сведения при распространении информации о данных спорных и проблемных случаях.
Может быть, финская система защиты детей небезупречна, если вызывает такие ожесточенные споры?
— Мы не утверждаем, что финская система защиты детей безукоризненная или лучшая в мире, но она базируется на законе, который опирается на очень профессиональную и компетентную систему социальной помощи, где решения принимаются исключительно для защиты интересов детей.
Нет никаких оснований считать, что система каким–то образом выделяет русские семьи, русских детей, русских родителей.
Финским властям трудно давать комментарии по конкретным случаям, поскольку нужные данные непросто получить из–за законодательства, охраняющего частную жизнь, но есть специалисты, которые систематически изучают информацию о приемных детях.
Несколько серьезных специалистов, с которыми я общался, подчеркивали, что на деле спорных случаев с участием русских детей не так уж много — гораздо меньше, чем доля русских в населении Финляндии. У этих специалистов нет политических предубеждений, поэтому нет оснований им не верить.
Русским детям и семьям в Финляндии нечего бояться, и социальные службы не охотятся за русскими детьми!
Были из ряда вон выходящие случаи, когда благополучие детей подвергалось серьезной угрозе. Например, был случай, когда 8–летняя девочка была убита, замучена до смерти своими родителями, и это случилось после того, как соседи неоднократно предупреждали социальных работников. Так что общественное мнение очень озабочено тем, что распавшиеся семьи плохо обращаются со своими детьми.
Русские тут ни при чем — дело в некоторых финнах, ведущих себя плохо. Но не годится, когда мы выносим на публику сложные вопросы, непростые семейные ситуации, от этого страдают прежде всего сами дети. Не политикам решать такие спорные ситуации — здесь должны работать специалисты, не нужно политизировать такие случаи.
Мы уже договорились между министрами иностранных дел, что обе страны подготовят список специалистов, которые непосредственно смогут списаться друг с другом и решить, что делать в каждом из таких случаев. Финляндия дала в Россию этот список в конце сентября, и в декабре мы получили такой список из России.
Какие СМИ в России вы читаете?
— Я довольно активен в "Твиттере", это очень хороший источник новостей. Каждый день я стараюсь читать федеральную прессу. Стараюсь читать и блоги, и комментарии. Часто общаюсь с журналистами лично.
Каков ваш круг общения в Москве?
— Журналисты, люди культуры. Меня особенно интересует музыка. Когда я приехал в первый раз в ваш город, много раз посещал Кировский театр. Помню, прима–балериной тогда была блестящая Галина Мезенцева. Пока не видел ничего серьезного на основной сцене Большого театра, но я видел балеты на Новой сцене Большого, был в Геликон–опере. Недавно посетил юбилейный концерт Юрия Башмета. Классическая музыка важна для меня. Мне очень хотелось бы читать хорошую современную российскую литературу, но на это мало времени.
Как отдыхаете?
— Много читаю, стараюсь заниматься спортом, езжу на велосипеде. Раньше много бегал, сейчас ноги уже не в столь хорошем состоянии. Сейчас хорошая зима, и я 2 раза уже успел покататься на лыжах в Москве. Плаваю в небольшом бассейне, который есть в посольстве, каждое утро стараюсь проплыть 500 – 600 метров.
Мой любимый вид спорта — гольф, но в Москве организовать регулярные занятия непросто и очень дорого стоит, проще поездом съездить в Финляндию и 2–3 дня поиграть там. За те же деньги.
Вам приходится бывать в русских семьях?
— Конечно. Есть интересный момент: мать супруги моего брата, который живет в Нью–Йорке, русская и живет в Москве. Ее муж умер в августе, ей тяжело, и мы регулярно навещаем ее. В декабре мы собирались в день рождения ее умершего супруга. Были его друзья, архитекторы, инженеры, мы целый вечер провели вместе, был очень живой разговор.
Я прямо почувствовал себя русским. Я чувствовал себя очень хорошо, мы общались без всяких формальностей.
