Церемония закрытия Олимпийских игр в Сочи получилась вполне в духе церемонии открытия - в хорошем смысле, то есть красиво, мощно, технологично, в общем, никаких балалаек. Под конец организаторы проговорились, что имели в виду - демонстрировали "новое лицо России". Ради этого стояли на ушах в буквальном смысле.
Если церемония открытия была посвящена истории России, то закрытие организаторы решили посвятить культуре. По очереди на арене сменяли друг друга эпизоды о театре, литературе, балете. Размах, как и две недели назад, был поражающим воображение — например, в одной из первых сцен под потолок вылетели острова вверх ногами, с домами и людьми, по-настоящему висящими вниз головой, будучи прикрепленными к тверди за одни подошвы. При первом взгляде даже показалось странным: почему политику записали в искусство, но мир абсурда символизировал, как оказалось, все-таки авангардную живопись. Зато после такого радикального хода можно смело утверждать — чтобы понравиться, Россия готова буквально встать на уши.
Как на витрину, выставили отечественных звезд — Башмет, Гергиев, Мацуев, артисты и Большого и Мариинского театров вместе. Были гигантские портреты писателей-классиков, 62 рояля, сногсшибательная хореография и иллюминация, не забыли даже цирк. На этот раз технических сбоев не было, а визуально-постановочная часть была на высшем уровне.
Когда цирк уехал, пришло время торжественных речей. Для пафоса были основания: весь негатив об Олимпиаде улетучился после начала. Если в первые дни блогеры и журналисты с торжеством предъявляли публике неработающие краны и лифты в гостиницах или претензии волонтеров на тяжелую жизнь, то уже скоро такие новости просто прекратились. Видимо, и администраторы сумели оперативно устранить недостатки, да и зарубежные гости отзывались об Олимпиаде в восторженных тонах, а на фоне десятков олимпийцев говорить о проблемах действительно как-то глупо.
Глава оргкомитета Дмитрий Чернышенко произнес на английском (с таким четким выговором, что лишь немного не дотягивал до знаменитого "Лет ми спик фром май харт") благодарственную речь с нескрываемым торжеством. И в ней Чернышенко сказал об Играх, пожалуй, ключевую фразу, которую, кстати, телекомментаторы предпочли не переводить. "That's a new face of Russia", "Зэтс а нью фейс оф Раша", то есть "Это новое лицо России". Отсутствие перевода только подчеркнуло этот ориентированный на иностранцев посыл, а еще лучше он смотрелся на контрасте с событиями в Украине. Хотя они и не упоминались, но читалось все четко — вот, мол, какое жуткое лицо в окне по соседству совсем недалеко, и у нас когда-то такое же было, еще совсем недавно, но сейчас, видите, какое мы сделали новое, хорошее лицо, милое лицо девочки Любы и ее друзей Юры и Вали. Хотя мы, конечно, не знаем, какие лица у Любы, Юры и Вали будут, когда они подрастут.
Читайте также:
До победного конца
Совсем украинскую тему было не скрыть — делегация этой страны прикрепила черную ленточку к своему флагу в знак траура о погибших, и это заметили, конечно. А еще одним примечательным "сигналом" стала музыка, выбранная для сопровождения финальной сцены прощания с олимпийским мишкой, это была мелодия композитора Эдуарда Артемьева из фильма "Свой среди чужих, чужой среди своих". Пронзительная, щемящая и известная всем мелодия, конечно, хорошо подходила к моменту, но одновременно — а ведь могли и другую взять, и новую написать — выглядела эдаким подмигиванием российской аудитории. Дескать, глядите, мы отлично справились с ролью, мы выглядим совсем своими среди чужих, то есть среди иностранцев. Они уедут, а мы останемся. "Вести недели" с Дмитрием Киселевым начались сразу после окончания трансляции, с вполне себе старым лицом.
Без поиска символов не обойтись в таких случаях. Все торжественные церемонии в принципе состоят из символов и скрытых смыслов, даже если они получаются невольно, прорываются из подсознания сценаристов.
С мишкой получилось непонятно. Вопрос, улетит мишка или нет, был одной из главных интриг, ведь Константин Эрнст намекал нам на аллюзии с церемонией закрытия-1980, но кажется никакой особенной связи так и не появилось. Мишка появился в центре арены вместе с Зайкой и Леопардом перед чашей с пылающим огнем, похожим на жертвенный алтарь, заплакал, затем появился монгольфьер, запел детский хор — и все. Трогательную сцену на экранах сменил общий план стадиона "Фишт", фейерверк, а когда камера вернулась на стадион, там уже шла дискотека. Улетел мишка (что вряд ли — все-таки это был робот, он по идее тяжелый, а не надувной как в 1980-м), или уплыл обратно под трибуны, или с ним что-то еще приключилось, телезрителям не показали. Будем надеяться, что его хотя бы Зайка с Леопардом не принесли в жертву на том олимпийском алтаре.
