Экономист Дмитрий Прокофьев объясняет, почему россияне хотят, чтобы в Интернете была цензура.
Материалы исследования под названием "Чего желает общество: стремление россиян к контролю Интернета" распространил ВЦИОМ. Правда, на сайте государственного информагентства приводится ссылка почему–то на англоязычную версию доклада под названием Benchmarking Public Demand: Russia’s Appetite for Internet Control, что можно перевести как "Русский аппетит к контролю Интернета". Заметим, что на английском исследование было опубликовано еще в феврале 2015 года. Человек злонамеренный стал бы выяснять структуру выборки и достоверность ответов, но у нас намерения самые добрые. Мы поверим, что респонденты сказали именно то, что сказали. То есть признаем, что половина опрошенных заявила о необходимости цензуры в Сети, каждый третий уверен, что пользование Интернетом увеличивает риск суицида, четверть респондентов видит в Сети угрозу семейным ценностям, 75% не одобряют негативных публикаций… (каких — лучше даже не называть).
Но, как советовал герой романа "Смерть под парусом", "не спеши ломать голову над тем, правду тебе сказали или нет, прежде выясни, почему твой собеседник счел нужным сказать тебе то, что он сказал". Пользователь Интернета, призывающий отключить Сеть, пока он не успел повеситься или предаться греху, производит сильное впечатление. Но слово пока не сдвинуло гору, да и гора может родить мышь. А вот размышления о том, какие именно причины сподвигли респондентов ВЦИОМа на ответы, зафиксированные в исследовании, могут привести нас к интересным выводам.
У Интернета есть милая особенность: он показывает людям в первую очередь то, что они хотят видеть сами, — это вам скажет любой специалист по поисковой оптимизации. Изрядная доля опасающихся, что путешествие по ссылкам непременно приведет их к петле и табуретке, может свидетельствовать, что мысль о тщете жизни бродит в головах многих россиян. Это вполне коррелируется со статистикой самоубийств, по которым мы уверенно лидируем среди всех европейских стран, да и в мире занимаем не то 10–е, не то 15–е место (по данным различных источников).
С веб–угрозой семейным ценностям тоже все не просто. Надо уточнить, о каких именно ценностях идет речь, ведь в решении такой важной проблемы слова наших соотечественников несколько расходятся с делами. Любой опрос рисует картину страны, населенной людьми, желающими иметь венчанного супруга, много детей, жить с ними одним домом с престарелыми родителями и не считающими бедность препятствием на пути к счастью. Но как это сочетается со статистикой, согласно которой у нас самое большое число разводов в Европе? В среднем, и в абсолютных цифрах, и на душу населения, вдвое выше, чем в странах, которые мы учим бережному отношению к семье. При этом основные причины российских разводов, согласно тем же данным ВЦИОМ, — это бедность и супружеские измены.
Так что же, не следует верить опросам? Не совсем, ситуация здесь намного интереснее. Экономист Тимур Куран объяснял, что именно заставляет людей говорить одно, одновременно действуя по–другому. У каждого человека есть частные предпочтения и предпочтения публичные, которые могут не совпадать. Ответ на вопрос — публичная демонстрация частных предпочтений. Если у человека существует опасение, что такая демонстрация может обернуться для него издержками, то фальсификация своих предпочтений — вполне разумная стратегия поведения.
Помните диалог из "Золотого теленка", в котором обсуждается судьба бухгалтера Берлаги в связи с готовящейся "чисткой" чуждых элементов… Сам он, между нами говоря, имел аптеку, рассказывает счетовод Лапидус. Кто мог знать, что будет революция? Люди устраивались как могли, кто имел аптеку, а кто даже фабрику. Я лично не вижу в этом ничего плохого…
Верно, кто мог знать, что будет революция? Принимая решения, связанные с оценкой рисков, большинство людей просто проецируют сегодняшнюю ситуацию на будущее. Однако собеседник Лапидуса, советский служащий и подпольный миллионер Александр Корейко, не выказал сочувствия несчастному бухгалтеру. "Надо было знать", — холодно ответил он.
"Вот я и говорю, — быстро подхватил Лапидус, — таким не место в советском учреждении". И российский Минтруд, опубликовавший на днях проект Кодекса этики госслужащих, который призывает чиновников руководствоваться "нравственной чистотой, простотой и скромностью в общественной и частной жизни", вполне с этим согласен.
