Разговоры о переводе стрелок в России, видимо, не утихнут никогда. Впрочем, легкомысленный подход к часам вызван сложными отношениями со временем вообще. Что часы, если мы не можем определиться, в каком году жить, и с легкостью меняем эпохи.
Понятие времени в России — категория не столько философская или физическая, сколько прикладная. Мы в буквальном смысле никак не можем определиться, в каком времени живем. Метания продолжались весь ХХ век, а с некоторых пор благодаря стараниям Дмитрия Медведева процесс определения принял сумасшедший характер — за несколько лет в России сократилось количество часовых поясов, их вообще заменили часовыми зонами, был отменен переход на зимнее время, потом наоборот — отменили летнее и вернулись к зимнему, количество часовых зон снова увеличили, после чего в регионах окончательно обалдели, и теперь никого не устраивает собственное время.
На днях все обсуждали предложение, якобы подготовленное Калининградской областной думой, о возвращении перевода стрелок дважды в год и введении нового деления на зоны. Его опровергли. Но это не значит, что таких идей нет.
Скажем, власти Забайкальского края внесли в Госдуму проект закона о возвращении дореформенного времени. Если до прошлого года разница с Москвой составляла там 6 часов, то теперь пять, как в соседней Иркутской области. Того же самого требуют депутаты в Томской и Новосибирской областях и Алтайском крае. Астраханская область просит тем временем вернуть им летнее время, то есть зачислить в третью часовую зону с разницей в 1 час. А Сахалин хочет разницу не в 7, а в 8 часов. Да почти в каждом регионе восточнее Москвы жарко обсуждается эта тема.
Людей, конечно, можно понять. Никому не нравится, когда темнеть начинает рано. И уж тем более — когда время каждый год меняется, и привыкнуть не успеваешь. Реформаторы все время кивают на биологические и солнечные ритмы. Но довольно сложно объяснить человеку, что вставать в темноте ему надо потому, что у него ритм такой, оказывается, все время был.
Правда, 5 лет назад, во время начала реформ, те же самые регионы хотели все сделать наоборот. На том же Сахалине, например, областная дума просила перевести остров в зону +6. И губернатор Александр Хорошавин, и все депутаты считали, что это оптимально. "Считаем, что сокращение часовых поясов повысит оперативность и эффективность взаимодействия органов власти субъектов РФ с федеральными органами власти, улучшит взаимодействие между субъектами, расположенными на территории ДФО", — говорилось в заявлении облдумы. С тем же восторгом встречали власти реформу и в других краях и областях.
А вот сейчас все депутаты, и региональные, и думские, и губернаторы считают наоборот. Конечно, их можно было бы спросить — если вы думаете, что действующее время вредно, так зачем же вы голосовали-то за его введение в свое время? Зачем называли ангажированными митинги против перевода стрелок? Сложно было к четырем прибавить два и понять, во сколько будет вставать солнце? Ведь если бы все парламентарии от восточных регионов не поддержали бы в Госдуме это решение, так его бы и не было.
То есть это не вопрос того, какие конкретно биологические ритмы присущи или не присущи человеку. А того, что региональные власти органически не способны говорить нет федеральному центру ни по какому вопросу, а Кремль, в свою очередь, видит врага в любом, кто явно выражает несогласие даже по совершенно неполитическому вопросу.
Впрочем, чем-то же должен объясняться такой легкомысленный и дерганый подход к часам. Ведь что-то же в голове у реформаторов должно происходить. Вероятно, проблема не только с часовыми поясами — метания вызваны сложными отношениями со временем вообще. С годами, веками и эпохами. Время в России не делится на прошедшее, настоящее и будущее; прошлое продолжается, и сложно определиться не только в котором часу жить, но и в каком году. Исторические персонажи продолжают жить как никуда не уходившие, мы говорим о них как о живых — то о Столыпине, то о Сталине. Никак нам не приспособить течение времени под свой текущий быт.
Несколько лет назад, когда Владимир Путин начал активно использовать советское наследие, наблюдатели гадали, какой год реконструирует президент — 1984-й или все-таки уже 1988-й. Стал президентом Дмитрий Медведев — вот вроде и конец 1950-х наступил. Во время украинского майдана, судя по новостям, мы снова переживали 1941-й и готовились отбиваться от Гитлера. Сейчас на дворе, кажется, то ли 1978-й, год ввода войск в Афганистан, то ли 1961-й, и надвигается новый карибский кризис. Все что угодно, только не 2015-й. То нам темно, то слишком светло. Если мы щелчком переключателя переносимся из одного десятилетия в другое и обратно, стоит ли удивляться постоянным переводам стрелок.
